| Соломенная корона Луи XIII, deathfic, Клейн, PG-15 |
| Frau_Mimi |
Дата: Среда, 20.06.2012, 14:24 | Сообщение #1 |
 Прохожий
Сообщений: 5
Статус: Offline | Название: Соломенная корона Людовика XIII
Автор: Frau_Mimi
Рейтинг:PG-15
Размер: макси
Пейринг: Клейн (основной), СеКурт
Жанр:Deathfic
Предупреждения:AU, OOC, слэш, смерть многих персонажей
Статус: В процессе
Дисклеймер:персонажи Курт, Блейн и Себастьян принадлежат создателям Glee
Аннотация:Франция, первая половина 17-го века. Пост короля занимает капризный и слабовольный Людовик XIII. Фактически, вся власть принадлежит кардиналу Ришелье – искусному мастеру интриги. Страна оказывается поделена на два лагеря – сторонников короля и кардиналистов. Первые неустанно борются против вторых, не понимая, что ведут бессмысленную войну. Курт и Блейн оказываются по разные стороны баррикад.
Комментарии: Сразу хочу сказать: сюжет этого фанфика не имеет вообще никакой связи с «Тремя мушкетерами» А. Дюма. Ришелье я очень уважаю, хотя и не отнимаю у него того коварства, которое ему так любят приписывать романисты. Образ кардинала вообще получился слегка противоречивым. При написании старалась полагаться на реальные исторические события, и, по возможности, включать реально существовавших личностей. Все даты тоже совершенно точны. Пришлось, конечно, кое-что перекроить на свой лад, так что назвать фик полностью исторически правдивым не рискну. Первая глава получилась небольшой – проба пера, так сказать. Те, кто читал мое прошлое творение, наверняка заметят, что манера повествования несколько изменилась. Я постаралась сделать так, чтобы она была хоть чуть-чуть похожа на ту, в которой писали романисты XVIII – XIX веков. Получилось или нет – судить вам. Приятного прочтения!
P.S.: Ах, да… Не обращайте внимания на то, что обложка на английском языке. Мой фотошоп категорически отказывается поддерживать шрифты на русском - пришлось выкручиваться.
Размещение:с разрешения автора
*****
Глава 1. Тайна происхождения Курта Хаммела.
За окном стоял душный июньский вечер 1633 года. Первый главный министр короля и кардинал Франции Арман де Ришелье сидел в одной из многочисленных гостиных дворца Пале-Кардиналь и устало потирал виски. Его Высокопреосвященство снова мучила головная боль. Подняв глаза на пылающий в камине огонь, он насмешливо улыбнулся своим мыслям: «Кто бы мог подумать, что тяга к обучению может повлечь за собой наказание?». Мигрень была спутницей его жизни еще с юности. Неожиданно, одиночество министра было нарушено. В комнату ворвался запыхавшийся слуга.
- Господин кардинал, к вам посетитель.
- Я не принимаю просителей так поздно. Скажите, что мне нездоровится.
- Мадам дю Камбу сказала, что ей известны часы ваших аудиенций, но она настойчиво просит оказать ей милость в виде короткой беседы.
Ришелье задумался. Мари дю Камбу, его двоюродная племянница, не давала о себе знать уже пять лет, с тех пор, как вышла замуж за герцога Бернара де Ла Валетта. Стало быть, случилось что-то исключительное, раз она соизволила явиться.
- Зовите,- кратко кивнул хозяин дворца и сложил пальцы домиком, поставив локти на колени.
- Ваше Высокопреосвященство, мессир, позвольте выразить мою радость от встречи с вами! – защебетала герцогиня, войдя в гостиную.- Как поживаете? Все так же трудитесь на благо нашего славного государства?
- Уберите эту показную учтивость, сударыня, и сообщите мне истинную причину вашего визита.
Улыбка женщины тут же померкла.
- Герцог де Ла Валетт скончался позавчера.
Кардинал чуть приподнял брови.
- Вот как? Ну что ж, готовьтесь принять положение вдовы: закупайте черные платья и вуали. Но зачем вы пришли с этим сообщением ко мне? Вряд ли вам не хватает людей, с которыми можно разделить столь великое горе.- саркастично сказал Ришелье, и на его губах появилась насмешливая ухмылка. Конечно же, он знал, что Мари вышла замуж по чистому расчету. Любви в этом браке не было ни на йоту, но обоим супругам жилось вполне комфортно, ибо они обеспечивали друг другу выгодное положение при дворе и являлись ширмой для многочисленных любовных связей на стороне.
- У Ла Валетта есть сын от первого брака. Я не знаю, что делать с этим мальчишкой.
- Это всего лишь дитя, мадам, что вас смущает?
Герцогиня замялась. Одной из причин было то, что она никогда не любила детей и совершенно не представляла, как жить с ними под одной крышей. Тем более, если это чужие дети. Но прийти к своему двоюродному дяде её заставил другой факт. Мари боялась этого странного мальчика с невероятно прозрачными голубыми глазами и наивной улыбкой. Он как будто видел её насквозь. Все пороки и грехи, все тщеславие и эгоизм, которые составляли неотъемлемую часть прогнившей насквозь женской натуры. Новоиспеченная вдова всегда оправдывала себя тем, что весь королевский двор состоит из таких же, как она сама, и поэтому нет смысла задумываться о спасении итак уже пропавшей души. Все это подкреплялось легким флером атеизма и вкупе давало отличный повод успокоиться и оставить вещи на своих местах. Но герцогиня не могла. Постоянный осуждающий взгляд маленького Курта приводил её в смятение. Мальчик, казалось, презирал её, несмотря на все внешнее уважение, которое проявлял при общении. Иногда госпожа де Ла Валетт думала, что сходит с ума, и странное поведение пасынка ей просто мерещится, но прямой, строгий, чуть горделивый взгляд, на который она натыкалась вновь и вновь, заставлял её поверить в реальность происходящего. Этот ребенок был слишком проницательным. Он заставлял её чувствовать себя так, как грешники обычно ощущают себя во время Божьего суда, сгорая в огне собственной совести.
- Мадам?- кардинал чуть приподнялся на диванчике и заглянул ей в глаза, выводя молодую женщину из ступора.
- Монсеньор… Поймите меня правильно, я просто не могу жить в одном доме с этим постылым чадом. Даже если дом достаточно огромен и зовется дворцом.
- Чем же он вам так насолил? В любом случае, вы можете отдать его в какой-нибудь пансион или колледж, которые обучают дворянских детей.
- Нет.
- Позвольте узнать, почему?
- Последним желанием мужа было не доверять обучение месье Курта никому, кроме выбранных им преподавателей. И не содержать его вместе с другими детьми, поскольку некоторые избалованные отпрыски аристократов могут не самым лучшим образом повлиять на развитие личности «маленького господина», как он сам часто называл сына.
- А герцог был весьма сложным человеком. Или предусмотрительным, что более вероятно.- Ришелье усмехнулся в усы и пригладил ворот своей сутаны.- Что ж, передайте наследнику покойного Ла Валетта, что я желаю видеть его и его старшего наставника завтра ровно в полдень у себя во дворце.
- Благодарю…- произнесла одними губами овдовевшая герцогиня, прежде чем быстрым шагом покинуть гостиную Пале-Кардиналь, предвкушая долгожданное избавление от мучений, которые длились вот уже пять лет.
***
- Месье де Бомон, разрешите задать вам вопрос?
- Сколько угодно, господин.- с улыбкой ответил учитель, держа за руку одиннадцатилетнего мальчика, одетого в очаровательный маленький голубой камзол, расшитый серебристыми нитками, и такого же цвета берет, аккуратно натянутый на русые волосы. Парнишка нетерпеливо подпрыгивал во время ходьбы, и от этого кисточки, пришитые к его гольфам, слегка подрагивали, придавая образу ребенка еще более беззаботный вид.
- Его Высокопреосвященство, к которому мы направляемся, плохой человек. Ведь так?
- Кто вам это сказал?
- Кухарка. Она часто его проклинает. Говорит, что он посланник дьявола, силой захвативший власть и подчинивший самого короля, чтобы проливать кровь людей.
- Вам следует поменьше слушать всякие глупости, сударь. Господин кардинал – достойный министр и хороший человек.
- Как хороший человек может быть таким жестоким? Помните, как в прошлом году на Гревской площади казнили тех двоих, которые нарушили эдикт об отмене дуэлей? Говорят, монсеньор де Ришелье лично подписал приговор и пришел на площадь, чтобы посмотреть, как нарушителей повесят.- Курт передернулся, и эта реакция передалась его спутнику, крепко державшему мальчика за руку.
- Да, Его Высокопреосвященство бывает жесток, но его воля – это воля государства. Запомните сии слова, друг мой.
Мальчик не совсем понял, что имел ввиду учитель, но молча кивнул и продолжил идти, погрузившись в свои мысли.
Через десять минут они подошли к тяжелым кованым воротам, за которыми располагался дворец Ришелье – главная кузница всех государственных хитросплетений и интриг; место, где обитал самый могущественный человек во Франции, считавшийся еще и самым страшным вершителем судеб всех виновных и невиновных людей.
***
Склонившись над какой-то бумагой, министр напряженно размышлял об информации, которая только что к нему поступила. Определенно, из неё можно извлечь пользу, но вот только какую….
- Господин кардинал, наследный герцог де Ла Валетт и его ментор по вашей просьбе прибыли.
- Ведите.
Ришелье проворно убрал документ в ящик своего письменного стола и закупорил чернильницу.
- Позвольте засвидетельствовать наше почтение, Ваше Высокопреосвященство.- приятный на вид худощавый мужчина в очках сделал шаг вперед и учтиво поклонился, выставив ногу вперед. Мальчонка, стоявший чуть поодаль, сделал то же самое.
- Добрый день, сударь. Назовите себя.
- Анри де Бомон, преподаватель точных наук в школе имени Святого Луи. Временно работаю на дому с сеньором де Ла Валеттом. Чем обязаны мы чести иметь аудиенцию у вас?
- Видите ли, мэтр де Бомон, герцог, насколько вы знаете, намедни, отдал Богу душу. Нам необходимо решить судьбу этого маленького господина.- министр указал на Курта.- Подойдите сюда, молодой человек.
Мальчик несмело сделал несколько шагов вперед.
- Как ваше полное имя?
- Курт Элизабет Хаммел–де Ла Валетт.
Кардинал нахмурился. Откуда у отпрыска старинного французского дворянского рода двойное английское имя с английской же приставкой к основной фамилии?
- А скажите мне, сударь, откуда взялось второе «Элизабет»?
Парнишка молчал. Он исподлобья смотрел на этого худощавого человека с пронизывающими карими глазами и снисходительной улыбкой. Длинная красная сутана удивительно шла этому строгому сеньору; все его движения были плавными, и когда Ришелье, встав из-за стола, начал мерить шагами комнату, казалось, что он парит.
- Молчание – не слишком удачная тактика при разговоре со мной, месье Хаммел.
Снисходительная улыбка исчезла с худощавого лица, и на смену ей пришло выражение нетерпеливого и сердитого ожидания. Чуть вжав голову в плечи, Курт продолжал безмолвствовать.
- Разрешите, я вам кое-что объясню,- нарушил тишину учитель.- Позвольте нам остаться наедине?
Министр кратко кивнул, и, взяв со стола колокольчик, трижды позвонил. Через минуту дверь кабинета открылась, и вошла опрятная служанка, одетая в серое суконное платье.
- Покажите этому сударю наш великолепный сад.
Женщина поклонилась и взяла Курта за руку. Он совсем не хотел покидать своего наставника – единственного человека, который казался таким родным среди всех этих пугающих незнакомцев, однако крепкая хватка чужой руки не оставила ему выбора, и в следующую секунду дверь за его спиной закрылась.
- Понимаете, монсеньор, Курт – неродной ребенок герцога. Господин де Ла Валетт подобрал его в английском порту семь лет назад. Мальчик был изможден и отчаянно нуждался в помощи. Единственное, что он мог выговорить – свое имя – Курт Хаммел. В тайну происхождения ребенка посвящены лишь некоторые. Все считают этого отрока родным сыном герцога, да и сам он за семь лет сильно привязался к приемышу.
Глаза кардинала чуть сузились. В светлой голове прозорливого министра родилась какая-то идея.
- Что вы можете сказать про этого ребенка как учитель?
- Весьма одаренный мальчик. Очень проницательный - понимает все, даже немного больше, чем следовало бы, из-за этого многие его не любят.
- Вы натолкнули меня на мысль, месье де Бомон… Отныне этот ребенок будет получать обучение и воспитываться у меня при дворе. Если все выйдет так, как мне думается, то ему улыбается великое будущее.
Где мало слов, там вес они имеют |
| |
| | |
| Jetamy |
Дата: Среда, 20.06.2012, 16:29 | Сообщение #2 |
 It's All Inside
Сообщений: 91
Статус: Offline | Франция 17-го века, интерестный выбор места действия.
Мне очень понравилось, скорее хочу продолжение. 
Есть некоторые предположение как будут развиваться события, но я очень надеюсь что вы, Frau_Mimi , меня удивите и я окажусь не права. 
Funny how I have a better conversation with myself than I do with most people.. |
| |
| | |
| Frau_Mimi |
Дата: Среда, 20.06.2012, 18:51 | Сообщение #3 |
|
Прохожий
Сообщений: 5
Статус: Offline | Глава 2. Испанские шпионы.
Небольшой трактир на улице Жуи был очень популярен среди парижан. Причиной этому служила недорогая выпивка, которую хозяева в изобилии могли предложить посетителям в любое время суток. Само собой, народу там всегда было с лихвой, поэтому шесть мушкетеров, решив скоротать жаркие дневные часы, предпочли не заходить внутрь, а расположиться на скамьях, стоявших у входа. Пятеро из этих бравых сеньоров во главе с капитаном де Мориаком с интересом что-то обсуждали, неторопливо потягивая вино. Шестой же, сидя чуть поодаль, вполуха слушал их беседу и размышлял о том, насколько удачно идут в последнее время его дела. Несомненно, Блейн Андерсон мог назвать себя счастливчиком. С приходом к власти династии Стюартов в лице короля Якова II некогда богатый английский род Андерсонов внезапно обеднел. Политика нового короля в корне отличалась от направления, которое определила Елизавета I, и потому некоторые дворянские семьи потеряли почти три четверти источников своих доходов. Один за другим в течении сорока лет в могилу уходили отцы и деды одной из самых знатных династий, и в конце концов на всю Англию остался лишь один отпрыск, носивший фамилию Андерсон. Блейн Роналд Андерсон. Не имея практически ничего, кроме титула, он отправился во Францию искать лучшей жизни. Сейчас, спустя полгода, юноша был вполне доволен тем, что нашел. У него имелась должность младшего мушкетера в отряде, жилье в виде небольшой комнаты на окраине города, столь любезно пожалованное капитаном де Мориаком, и ежемесячный доход в размере двухсот экю.
- Глядите,- из размышлений брюнета выдернул низкий голос Огюста де Сержери,- гвардейцы идут!
Блейн повернул голову и увидел семерых хорошо вооруженных бойцов в красных ливреях. Во главе этого строя шел русоволосый юноша, шляпу которого украшало пышное страусиное перо. В руках он держал какой-то свиток.
- Господин Хаммел-де Ла Валетт,- проследив взгляд Андерсона, тихо шепнул капитан.
Дойдя до дома номер пятьдесят шесть, располагавшегося напротив вышеназванного трактира, молодой граф вместе с пятью гвардейцами вошел внутрь, двое других остались караулить снаружи. Мушкетеры перестали беседовать и теперь напряженно вглядывались в небольшие окна, занавешенные плотной тканью, пытаясь уловить хоть какое-то движение. На их лицах застыло хмурое выражение, будто они ждали чего-то дурного, но точно не знали, чего именно. Тишину, стоявшую до этого на улице Жуи, нарушили звуки борьбы и бьющегося стекла. Где-то в глубине дома вскрикнула женщина, следом послышался лязг шпаг и сдавленная ругань. Через десять минут из окна второго этажа выпрыгнул невысокий полный мужчина. Одежда его была порвана, на лице и груди виднелись порезы, из которых сочилась кровь. Он попытался бежать, но двое гвардейцев, оставшихся внизу, пресекли эту попытку на корню, скрутив коротышке руки и засунув в рот тому кляп. Спустя несколько мгновений дубовая дверь отворилась, и оттуда вывели молодую даму вместе с каким-то престарелым господином. Всех троих пленников связали. Появившийся на улице последним граф мельком посмотрел на шестерых сеньоров, сидевших напротив. Его суровый и надменный взгляд никак не вязался с очаровательно-невинной внешностью, которая делала юношу похожим на ангела. Эта крайне несовместимая смесь заставила Блейна сжаться. Когда процессия начала медленно удаляться, маркиз де Сержери, наконец, сказал:
- Эти кардинальские прихвостни растеряли последние остатки совести. Врываться в чужой дом среди бела дня! Какого черта они творят?
- Что за кардинальские прихвостни?- тихо спросил Андерсон, упорно хранивший молчание с того самого момента, как пришел сюда вместе с сослуживцами.
- Люди, которые служат Ришелье. При дворе их немало, но есть особые, которых Его Высокопреосвященство ценит больше всех. Этот молодой граф, например.
- Да-да,- поддержал маркиза де Мориак,- Это самый юный и самый хитрый из приспешников министра. Проворен как лисица. В свои семнадцать лет он уже - владелец графского титула, небольшого имения в Блуа и безграничного доверия прелата. Месье Хаммел мог бы быть и герцогом, если бы не мотовство вдовы Ла Валетта.
- Но… Он не производит впечатления подлеца… Просто приятный молодой человек с небольшими противоречиями…
- Боже мой, что я слышу! Вы защищаете его? Запомните мои слова, сударь, никогда не связывайтесь с ним. Если вы встанете поперек интересов кардинала, этот человек хладнокровно расправится с вами, не взирая ни ваше доброе имя, ни на дружбу, если вы, не приведи Господь, задумаете её завязать. Они с Ришелье как одно целое – все человеческие чувства им чужды. Тот факт, что вы – мушкетер, уже означает, что отчасти ваша особа стоит у Хаммела на пути.
Блейн вздрогнул. Услышанное повергло его в ужас, но, увы, не разуверило в том, что молодой человек, недавно скрывшийся из виду, совсем не такой, каким его видят остальные.
***
- Опять приказ о казни?- брови короля взлетели вверх, когда он увидел бумагу принесенную кардиналом.- Господин де Ришелье, я скоро начну верить стихам уличных памфлетистов, которые утверждают, что вместо вина вы пьете кровь.
- Это необходимая мера, сир. Те трое, которые были арестованы вчера, являлись шпионами Испании.
- Но мы даже не провели суд. Правомерно ли будет казнить людей без видимой на то причины?
- Ваше Величество, я располагаю достаточным количеством доказательств, чтобы можно было забыть про незначительную условность в виде суда. Подпишите эту бумагу, и я больше не буду вас беспокоить.
- Меня сочтут несправедливым, если я просто возьму и казню троих дворян.
- В таком случае, вы сможете предоставить тем, кто будет недоволен, доказательства виновности этих господ, про которые мы уже говорили.
- Не далее, как неделю назад вы подошли ко мне с точно таким же документом. Не слишком ли много людей теряет свои головы на Гревской площади?- высказал свои последние возражения Его Величество. С каждым словом голос короля звучал все неувереннее и слабее. Кардинал мысленно праздновал очередную победу.
- Эти жертвы необходимы для блага государства. Вы же знаете, я делаю все для Франции, и не позволю, чтобы пролилась хоть одна капля крови безвинного гражданина нашей славной страны.
Последний довод показался Людовику достаточно убедительным, и он, сдавшись, торопливо чирканул пером по желтоватому листу.
- Почти весь мой двор ненавидит вас, Ришелье. В большинстве случаев я не имею ничего против ваших решений только потому, что они верны. Но остальные не понимают этого.
Священнослужитель пожал плечами.
– Мне защитой – благосклонность Вашего Величества. Я могу себе позволить иметь врагов.
– Возможно. – тридцатый правитель Франции приуныл. – Вы достаточно умны, дорогой министр, так что, может быть, сумеете позаботиться о себе. Только не забывайте, что я вам помочь не смогу.
Король боялся своей собственной знати. Все они казались ему кровожадными пираньями, готовыми растерзать своего господина, если появится возможность. Двор кишел заговорами и интригами. Все здесь были против всех. Присутствие рядом уверенного и всегда владеющего ситуацией Ришелье помогало Людовику чувствовать себя несколько спокойнее, но, несмотря на это, король недолюбливал своего министра. Ему не нравилось, что данный человек перетягивает на себя одеяло власти, которое, по сути, должно принадлежать только государю. Временами этот меланхоличный и малодушный монарх приходил в ярость от осознания своей беспомощности и того бесспорного факта, что воля кардинала подавляет его собственную. Ришелье обладал более сильным духом и более выдающимся умом. У него было все для того, чтобы считаться истинным правителем государства.
– Сир, – у министра была привычка склоняться к собеседнику, когда он хотел подчеркнуть свои слова, что заставляло Людовика нервничать. Худощавый по сложению и элегантный прелат, как бы в силу оптической иллюзии, производил впечатление энергии и силы. – Сир, – повторил он, – вы должны кое в чем отдавать себе отчет. Вы – король. В вашей власти возвысить или низвергнуть человека. Люди и вещи принадлежат вам, а не вы – им. Вы – первый человек в королевстве. Король. Любой ваш подданный должен быть от начала и до конца верен вам – кто бы он ни был.
– Кто бы он ни был? Как насчет Рогана, принцев, моего брата? Друг мой, вы бредите, когда говорите о лояльности подобных людей!
– Если это и бред, – тихо произнес Его Высокопреосвященство, – я все делаю для того, чтобы он был реальностью. Все они, как один, преклоняют перед вами колени. Взгляните, разве не изменилось ваше положение при дворе за те годы, что моя скромная особа была подле вас? Просто доверяйте мне, как делали всегда.
– Я доверяю, – заявил король, который никому никогда не доверял. – Конечно, я вам верю.
– Вы здесь господин, – повторил Ришелье. Затем, низко склонившись, поцеловал протянутую ему вялую руку и поспешно вышел.
***
Стоя возле помоста, Курт нервно заламывал пальцы. Час назад ему было приказано присутствовать на казни и объявить приговор, который вынесли шпионам, пойманным два дня назад. Пока юноша рос при дворе кардинала, он нередко видел, как людей вешают, лишают головы, пытают и даже четвертуют. Каждый раз подобные картины производили на него сильное впечатление, будто бы он снова и снова переживал увиденное впервые. Вот и сейчас молодой граф судорожно сглотнул, заметив повозку с осужденными, стоявшую неподалеку. Многотысячная толпа, собравшаяся на Гревской площади, жаждала зрелища. В Париже не так часто происходило что-то необычное, поэтому даже казни считались большим событием, способным развлечь простой народ. Хаммел всегда удивлялся равнодушию людей, которые спокойно могли смотреть на корчившиеся в агонии тела, а потом, придя домой, так же хладнокровно обсуждать их за обедом. Конечно, многие ненавидели кардинала, из-под руки которого выходило огромное множество указов о казни, но лишь некоторые осмеливались в открытую заявить о своем недовольстве. Курт знал, что каждое действие министра тщательно взвешено и продумано, что Ришелье никогда не позволяет себе делать ошибки. Он преклонялся перед этим человеком и любил его как собственного отца. Этого было более, чем достаточно, чтобы отбросить все сомнения прочь, выйти на эшафот вместе с палачом, и, гордо выпрямившись, твердым голосом зачитать приговор.
- Властью, данной Его Всехристианнейшим Величеством королем Людовиком Тринадцатым Его Высокопреосвященство господин кардинал и первый главный министр - сеньор де Ришелье приговаривает к казни путем обезглавливания трех граждан Испанской Империи обвиняющихся в шпионаже против Великого государства Французского. Своим последним желанием эти люди объявили право молчать при проведении казни и не говорить последнего слова, которое надлежит произнести всем осужденным в качестве покаяния за совершённые грехи. Признаете ли вы себя виновными?- изжелта-серые, как парусиновое полотно, заключенные кивнули. Набрав в легкие побольше воздуха, шатен решительно произнес, - Привести приговор в исполнение немедленно!
Первой к палачу поднялась девушка в зеленом платье. Тело её дрожало от едва сдерживаемых рыданий. Курт отвернулся и начал вглядываться в толпу, чтобы не видеть, как испустит свой последний вздох эта прелестная мадемуазель. Он изо всех сил старался придать своему образу как можно больше строгости и невозмутимости. Уроки придворного этикета, которые давал юноше сам министр, не прошли даром. Даже в такой ситуации изображать безразличие было не так трудно, как могло показаться. Все время, пока плач расправлялся с остальными двумя несчастными, граф делал вид, что наблюдает за собравшимися людьми. Где-то в десятке метров от себя он заметил темноволосого молодого человека, которого видел на улице Жуи в день ареста испанцев. Глаза брюнета были широко распахнуты, он внимательно наблюдал за разворачивающимся на высокой платформе действом. Чуть повернув голову и столкнувшись взглядом с Хаммелом, молодой мушкетер увидел в нем безнадежность, которую тот тщательно прятал за непреклонную холодность. Два столь разных чувства смешивались и вместе придавали красивому лицу неопределенное и противоречивое выражение. Курт мгновенно разорвал зрительный контакт, почувствовав, что его слабость может быть раскрыта.
Казнь завершилась, и он, спустившись с помоста, залез в карету, не оглядываясь на тела убитых. Кучер хлестнул лошадей, и картеж стремительно рванул с места, направляясь в сторону кардинальского дворца.
***
«Привести приговор в исполнение немедленно!...»- слова эхом отдавались в голове Блейна, неторопливо шагавшего по набережной Сены.
Когда друзья предложили ему пойти посмотреть на казнь, он упорно отказывался, не желая тратить время на созерцание людских мучений.
- Будут обезглавливать тех троих из дома пятьдесят шесть по улице Жуи. Поговаривают, что глашатаем на сегодня назначен сам месье Хаммел. Черт возьми, я хочу узреть лицо этого малолетнего пройдохи, когда он увидит, как отрубленная голова покатится по эшафоту. Держу пари, он труслив как кролик! – расхохотался Сержери. Эти слова заставили Андерсона изменить свое решение и, несмотря на отвращение к подобного рода увеселениям, отправиться на Гревскую площадь вместе с остальными. Тогда он и подумать не мог, насколько страшное зрелище предстанет его глазам. Сейчас же, разглядывая темную гладь речной воды, молодой человек силился понять, почему этот прекрасный юноша в бежевом камзоле вообще находился там столь и апатично следил за исполнением приговора? Почему он так старался выглядеть бесстрастно и отстраненно, почему, в конце концов, он служит человеку, который так жестоко и бесчувственно разделывается с людьми? У Андерсона не было ответа ни на один из этих вопросов. «Неудивительно,- думал он,- я ведь вижу этого графа всего лишь второй раз». Брюнет был готов идти до конца, чтобы узнать то, чего ему совсем не следовало знать…
Где мало слов, там вес они имеют |
| |
| | |
| Jetamy |
Дата: Среда, 27.06.2012, 00:59 | Сообщение #4 |
|
It's All Inside
Сообщений: 91
Статус: Offline | Не знаю почему кроме меня никто не отписывается,
но мне очень нравится. 
Жду 3 главу!
Спасибо! 
Funny how I have a better conversation with myself than I do with most people.. |
| |
| | |
| Frau_Mimi |
Дата: Среда, 05.12.2012, 20:55 | Сообщение #5 |
|
Прохожий
Сообщений: 5
Статус: Offline | Глава 3. Зоркий глаз кардинала.
- Добрый вечер, Ваше Высокопреосвященство. Вызывали?
- Приветствую, сударь. У меня к вам есть один разговор. Присядьте.
Хаммел послушно занял кресло напротив письменного стола кардинала. В кабинете царил полумрак и пахло лавандой, значит, у Его Высокопреосвященства снова была мигрень. Юноша невольно вспомнил, как шесть лет назад он, испуганно сжавшись, стоял в этом же кабинете и боялся даже взглянуть на кардинала. С тех пор монсеньор сильно постарел. Вокруг глаз его заметно прибавилось морщин, а заостренное лицо, казалось, вытянулось еще больше и приобрело восковой оттенок. Несмотря на изможденный вид, голос министра звучал твердо.
- Габсбурги слабеют. Франция наконец-то избавилась от их гегемонии. Вы как никто другой знаете, сколько сил я потратил на то, чтобы этот день наконец настал. Но теперь перед нами встает другая проблема: тридцатилетняя война, которая обрела огромные масштабы. Это уже не вражда между католиками и протестантами, это борьба всей Европы против господства сей деспотичной династии. Я планирую заключить союз с гугенотами.
Курт резко подался вперед. Глаза его загорелись, а на щеках проступил румянец.
- Но, монсеньор, Франция всегда была католическим государством. Это безумие! Вы навлечете на себя гнев всего Святого Престола во главе с Папой!
- Вы мыслите сердцем, мальчик мой, как благочестивый патриот. Я ценю это, но давайте посмотрим на ситуацию взглядом дальновидных политиков. Что нам даст сотрудничество с Католической Лигой, во главе которой стоят все те же Габсбурги?
Граф задумался. Ришелье кругом был прав. Франция не могла быть сторонником Австрии и Испании только по религиозным соображениям. Так, она со временем могла вновь превратиться в зависимое государство.
- Присоединение к Евангелической Унии позволит положить конец господству австрийцев.
- Хорошо, пусть так. Но что вы хотите лично от меня?
- Вам придется побыть моим лазутчиком и отправиться в Мадрид.
- Я сделаю все, что вы прикажете, если это будет во благо Франции.
Священнослужитель мягко рассмеялся.
- Мне еще никогда не приходилось слышать настолько греющие душу слова от англичанина.
- Моя родина здесь. Я не…
Кардинал вдруг резко поднял в воздух правую ладонь, призывая к молчанию. Глаза его внимательно уставились на щель, которая образовывала пространство толщиной в палец между дверью кабинета и полом. Проследив направление взгляда монсеньора, юноша заметил, что ровный свет свечей, лившийся сквозь эту щель из приемной, был вовсе не таким уж ровным. В двух местах он прерывался, из чего следовало, что за дверью находится что-то, мешающее ему проникать в комнату единым лучом. Или кто-то. На цыпочках подойдя к двери и резким движением распахнув её, Хаммел обнаружил барона де Бернаржи, на губах которого играла мстительная улыбка. Чуть запоздало опомнившись, он испуганно посмотрелна Ришелье, затем на Курта, а потом на бумаги, которые держал в руках.
- Мосеньор, вот несколько документов, которые вы просили подготовить. Необходима ваша подпись.
Избегая взгляда прелата, барон подошел к письменному столу, располагавшемуся в противоположном конце кабинета, и положил бумаги перед ним.
- В следующий раз не ждите, чтобы вам отворили дверь, господин де Бернаржи.- лукаво улыбнувшись, произнес Его Высокопреосвященство.- Месье Хаммел здесь гость, а не лакей.
- Прошу прощения. Подагра давно не дает мне покоя. Я не смог войти сразу, потому что почувствовал боль в ноге.
Министр вывел на бумагах несколько витиеватых слов и вернул их посетителю.
- Выздоравливайте.
- Благодарю.
Бернаржи торопливо удалился, все так же не желая смотреть двум людям, испытующе разглядывавшим его, в глаза.
- Знаете ли вы, дитя мое, что почтенный барон – испанец, живущий при дворе уже двадцать лет?
- Знаю, монсеньор.
- Понимаете ли вы, что его многочисленные заслуги перед французской короной еще не снимают с него всех подозрений?
Граф кивнул.
- Кто, как вы думаете, покрывал тех троих шпионов, которых казнили неделю назад? И сразу же задам еще один вопрос: вы, как и я, полагаете,что он слышал слишком много в свете последних обстоятельств?
Вопросы прелата не требовали ответов, поэтому юноша промолчал, взглядом выражая абсолютное согласие.
- В таком случае мы должны заставить этого господина замолчать прежде, чем его голос услышат при дворе Филиппа IV, и деньги – не лучший наш помощник.
Кардинал многозначительно кивнул на книжный шкаф, стоявший у дальней стены. Подойдя к нему, Курт привычным движением убрал большой третий фолиант справа. За ним располагалась непримечательная, на первый взгляд, стена. Лишь зоркий глаз мог заметить, что плоский камень размером с ладонь, находившийся прямо за книгой, прилегал неплотно. Отодвинув его, Хаммел вынул из открывшейся ниши небольшой плоский пузырек. Яд.
- Найдите способ сделать это, друг мой. От вашего успеха зависит судьба государства. Если испанцы узнают об этом разговоре, все наши надежды рухнут. Помните: барон очень осторожен, он не притрагивается ни к питью, ни к еде, пока слуга не опробует их на себе. И не слюнявит пальцы, когда читает книги.*- Ришелье улыбнулся.
Курт понимал, почему министр так старательно избегает слов «смерть» или «убийство». Что в Лувре, что здесь стены имели множество ушей, обладавших поразительной живучестью, несмотря на травлю, которую устраивал монсеньор.
- Не волнуйтесь. Ваше приказание будет выполнено.
- Вот и славно, мальчик мой. Вы можете быть свободны.
Засунув емкость с полупрозрачной жидкостью во внутренний карман камзола, граф торопливо двинулся к выходу. Необходимо было выяснить, какие бреши имеет крепость, которую воздвиг вокруг себя человек по фамилии Бернаржи.
- Постойте,- неожиданно громко выкрикнул кардинал.- В субботу в Лувре будет устроен пышный прием по случаю приезда нового английского посла. Я надеюсь увидеть вас там.
***
- Ну же, месье Андерсон, соглашайтесь! Не так уж часто в Лувре дают балы. И потом, бьюсь об заклад, вы никогда еще не бывали на подобных празднествах!
Вездесущие франты Сержери, Фурнишон и Бурже сидели в комнате Блейна, пытаясь уговорить его посетить торжество, которое устраивал король в честь прибытия нового посла Англии.
- Оставьте этот спор, господин де Сержери. Кроме вас там небудет ни одного знакомого мне лица.
- Вы знаете нас!
- Я чту вашу заботу, но кроме мушкетерской формы у меня нет ни одного подобающего костюма.
- Мы с удовольствием предоставим что-нибудь из наших гардеробов.
- Не испытывайте мое терпение! «Нет» значит НЕТ.
- Вы как маленький ребенок! Даже не представляете, какой замечательный намечается вечер. Будет весь высший свет! Некоторые герцоги ради этого приедут из своих провинций. Даже кардинал, по слухам, собирается прийти.
Взгляд Андерсона, до этого беспорядочно блуждавший покомнате, резко сфокусировался на лице сидящего напротив Фурнишона.
- Разве кардиналы танцуют?- молодой человек спросил первое, что пришло в голову, чтобы скрыть свою заинтересованность.
- В свое время, Ришелье был неплохим танцором, но сейчас он больше предпочитает стоять в стороне возле короля и наблюдать за остальными. Наверняка ищет себе жертв.- Сержери издал короткий смешок, не осознавая, что шутка была неудачной.
- Послушайте,- неожиданно выдал Бурже,- если там будет министр, значит велика вероятность того, что явится и граф Хаммел.
- К чему вы клоните?- уловив легкий намек в словах беарнца, спросил Фурнишон.
- Я к тому, что у нас может появиться возможность преподать, наконец, хороший урок этому выскочке.
- Дело говорите,- отозвался маркиз,- Дуэль! Нужно лишь найти предлог для дуэли!
- Не горячитесь, сударь, у меня и в мыслях не было заходитьтак далеко. Это опасно.
- Почему вы считаете дуэль с малолетним зазнавшимся неумехой опасной?
- Потому что недооценивать господина графа очень рискованно.Знаете ли вы, друг мой, что загадочный сеньор, заколовший на дуэли месье де Ривара полгода назад – никто иной, как этот самый «малолетний неумеха»?
- Прошу прощения, что прерываю вашу дискуссию, но может мне кто-нибудь пояснить, что за дуэль?- младший из мушкетеров чувствовал себя некомфортно, когда не имел представления о предмете разговора. Тем более, если этот самый предмет его интересовал.
- В начале декабря, ровно за два месяца до того, как вы присоединились к нам, на вашем месте был совершенно другой человек. Имя его было Жером де Ривар. Из-за характерного акцента все считали его гасконцем, хотя в действительности никто толком не знал, откуда этот юнец прибыл. Капитану он нравился из-за умения превосходно фехтовать. В нашем отряде на тот момент не было ни одного мушкетера, который по способностям мог бы сравняться с новичком. Но вот незадача: вскоре его нашли убитым на Пре-о-Клер.** В замешательстве были все: от капитана до лакея. Месье де Ривар ни словом не обмолвился, что назначил кому-то дуэль. По правилам, нужно было выбрать секундантов, но противники, скорее всего, испугались, что могут быть выданы. Вы ведь знаете, что чуть больше десяти лет назад король подписал эдикт, настрого запрещающий подобные состязания? С тех пор, по ночам улицы патрулируют гвардейцы Его Высокопреосвященства с целью выявлять и наказывать дуэлянтов. Они-то иобнаружили бездыханное тело нашего новобранца. При нем было две шпаги – противник слишком торопился покинуть место поединка. Обладателя второго клинка так и не нашли.
- И сейчас вы утверждаете, что это был именно Хаммел?
- Да. Я слышал разговор кардинальских рядовых, один из них сказал, что лично был послан к оружейнику заказать эту шпагу для молодого графа.
- Ну и дела…- Фурнишон слегка присвистнул, устремив взгляд вокно.
Вслушиваясь в этот разговор, Андерсон явственно понял, что если его не будет на этом приеме, непременно случится что-нибудь ужасное, и в этом, скорее всего, будет замешан загадочный юноша с голубыми глазами.
- Я иду с вами, господа.
***
- Вы удостоены великой чести, молодой человек.- тихо сказал слуга, суетливо расправляя темно-синий камзол, в который был облачен высокий юноша с русыми волосами и красивыми тонкими чертами лица.
- Не нагнетайте обстановку, дорогой Лэмб. Я и без этого волнуюсь.
- Вам не следует беспокоиться, сэр, у вас железное самообладание и прекрасные манеры. Господин посол сказал, что взял вас к себе в секретари именно из-за них.
- Манеры в роду Смайтов дети впитывают чуть ли не с молоком матери.- шатен горделиво выпрямился и посмотрел на себя в зеркало. - Пожелайте мне удачи.
- Да поможет вам господь.- седовласый мужчина перекрестил своего хозяина, и в следующую секунду за дверью послышался властный голос 10-го графа Нортумберленда - Перси Элджернона – нового посла Англии, назначенного вскоре после смерти герцога Бэкингема.
- Мой помощник собирается уже вдвое дольше, чем я сам. Кто-нибудь, поторопите его. Многоуважаемый король Карл не спустит нам с рук дерзости в виде опоздания на прием к французскому государю.
Улыбнувшись на прощание своему отражению, секретарь по имени Себастьян Смайт потянул тяжелую кованую ручку и шагнул в просторный вестибюль, надеясь, что сегодняшняя ночь изменит его представления о многих вещах, касающихся французского двора и французских господ.
* Его Высокопреосвященство имеет ввиду тот случай, когда Екатерина Медичи отравила Карла IX, пропитав страницы книги ядом.
** Излюбленное место дворян того времени, на котором часто назначали дуэли.Добавлено (05.12.2012, 20:55)
---------------------------------------------
Глава 4. Париж глазами англичанина.
- Я понимаю ваше нежелание присутстсвовать на торжественной части , сударь, но впредь мне бы хотелось, чтобы рамки этикета все же были соблюдены! Не бравируйте своим положением, оно не спасет, если вдруг кто-то из придворных решит, что вы более его не достойны. - выдав короткую, но от этого не менее вразумляющую речь, адресованную своему любимцу, министр бросил быстрый взгляд на королевскую ложу. Людовик был угрюм и откровенно скучал, ни грамма не стараясь скрыть своего нежелания находиться в этом просторном, богато украшенном зале. Он ненавидел балы оттого, что не знал, чем себя на них занять. Вечно витающий в своих мыслях, слегка неуклюжий (несмотря на свою худобу и утонченность) и не до конца уверенный в себе монарх производил впечатление прохожего, который решил просто из любопытства посмотреть на торжество, но был замечен и вынужден остаться, сожалея о том, что вообще проявил интерес. По правую руку от него сидела королева Анна, сияющая и прекрасная, купающаяся во всеобщем внимании. "Всеобщем" с поправкой на нерадивого супруга, который за весь вечер ни разу не поднял взгляд на жену. Те, кто хоть мало-мальски был знаком с альковными тайнами королевской четы (как минимум - добрая половина всех придворных) могли легко объяснить такое поведение своего господина. Никого не удивляло ни безразличие, ни даже легкое отвращение, которое было неотъемлемой частью семейной жизни этой до невозможности странной пары. Должно быть, подобные мысли посетили сейчас не только голову Ришелье, старавшегося сделать все для того, чтобы государство не треснуло по швам вместе с хрупким браком этих несчастных. Юноша, все еще стоявший подле него, задумчиво закусил губу. Точный, как палач во время казни, граф Хаммел опоздал на бал вовсе не потому, что не хотел видеть торжественную часть. Причиной столь безответственного поступка послужило как раз то, что на сегодня ему была уготована роль этого палача. На руке молодого человека зловеще поблескивал аккуратный золотой перстень с небольшим рубином - орудие казни, под которое, собственно, и подбирался основной наряд, помешавший прийти вовремя.
- Готовьтесь, молодой человек, вы нужны мне. Сюда идет господин посол.
Курт напрягся. Светсткие беседы - вовсе не та вещь, которая могла бы рассеять огромную тучу, нависшую над ним в преддверии намечавшейся расправы.
- Добрый вечер, Ваше Высокопреосвященство.
Англичанин вежливо поклонился и снял шляпу, желая выказать свое почтение.
- Приятно видеть вас в Париже, месье Нортумберленд.
- Ооо, я полагаю, не все здесь настолько радушны. - за этими словами последовал легкий кивок в сторону короля.- Я уже начинаю думать, что мой визит в тягость Его Величеству.
- Не стоит принимать меланхолию мессира так близко к сердцу. Ему нездоровится с некоторых пор.
- Что ж, в таком случае мне бы хотелось обсудить некоторые государственные вопросы с вами, раз глава Франции временно не может уделить мне время.
- С удовольствием, но прежде позвольте представить вам господина Хаммела. Он будет моим помощником по всем вопросам, связанным с войной.
Юноша склонил голову и пожал протянутую руку.
- Себастьян Смайт - мой секретарь.
- Что ж, с официальной частью покончено, я полагаю? Дорогой граф, займите нашего гостя.- Ришелье едва заметно двинул головой, приказывая уйти. Суровые карие глаза указали сначала на группу пьяных кадетов, а затем на себя и посла. Курт понял все без слов.
- Слушаюсь, монсеньор.
* * *
Де Бурже медленно провел пальцами по лихо закрученным тонким усам и поправил шляпу. Этого франта совсем не просто так считали одним из самых знатных дамских угодников. Высокий, стройный брюнет двадцати девяти лет, одетый и причесанный по последней моде не мог не нравиться женщинам. Любовницы его менялись как перчатки; каждая успевала оставить после себя что-нибудь в благодарность за хорошо проведенный досуг, и потому мушкетер совершенно ни в чем не нуждался. Даже эта прекрасная шляпа с широкими полями была подарена ему одной из знатных дам, имевших случай завести роман на стороне. Сегодняшний вечер ловелас хотел потратить на поиски нового объекта вожделения, поскольку мадам де Саверни уже успела порядком наскучить. Стоявший буквально в двух шагах Фурнишон имел несколько другие цели. Его взгляд нетерпеливо перебегал от одного стола с закусками к другому, жадно впиваясь в каждое новое блюдо, подносимое слугами. Несмотря на то, что эти два друга совершенно разнились в планах, настроение у обоих было отменным, и ни один не замечал хмурого и напряженного вида маркиза де Сержери, который уже битый час высматривал кого-то среди гостей.
- Может, стоит в конце концов присоединиться к веселью? Эдак мы упустим все, если и дальше будем ждать месье Андерсона, который, по видимому, не собирается приходить.
- Друг мой, я понимаю, что бездонный желудок ваш не может насытиться с тех пор, как вы появились на свет, но этот юноша пообещал прийти. Не вижу никаких причин нарушить уговор.
- Не острите в мою сторону, господин де Бурже. Вы знаете, что я не могу ответить тем же. - Фурнишон насупился. От природы он был полноват, невысок и имел круглое, почти детское лицо, контур которого обрамляла жидкая рыжая бородка. На вид этому сеньору можно было дать лет двадцать пять, что вполне соответствовало его реальному возрасту. Друзья очень часто посмеивались над ним, но характер насмешек не был жестоким или унизительным. Казалось, никто и никогда не сможет отнять те наивность и непосредственность, что были неотъемлемыми составляющими характера мушкетера.
- Я знаю, сударь, знаю - де Бурже рассмеялся - Но никак не могу держать себя в руках, когда имею дело с вашими наимилейшими особенностями.
- Это бесчестно и... и...
- Я немного опоздал, господа. Прощу прощения. Надеюсь, мой вид соотвествует сегодняшнему событию?
Как по команде, все трое обернулись и застыли в изумлении. На Андерсоне был изумрудного цвета камзол с витиеватым узором из серебристых нитей. Под ним виднелся белый кружевной воротник шелковой рубахи, обшитый по краю тончайшей атласной лентой. Крупные бронзовые пуговицы украшала несложная, но от этого не менее искусная резьба. Все это великолепие венчал скромный темно-зеленый берет, под который аккуратно были собраны темные кудри.
- Что-то не так? - Блейн нервно облизнул нижнюю губу.
- Нет, нет, месье, вы выглядите великолепно. Боюсь, что место главного кавалера у меня отобрано.
- Ну, если уж вы делаете мне подобные комплименты, господин де Бурже, то все действительно в порядке.
- Но где вы взяли это богатство?
- Чтобы получить костюм, пришлось заложить мою шпагу с золотым эфесом и фамильным гербом портному по фамилии Лере. Я получу ее назад, если верну одежду завтра и приведу не менее трех новых клиентов.- юноша чуть улыбнулся.
- А вы неплохой делец, молодой человек! Как думаете, маркиз, можем мы навестить этого портного на днях?
Компания обратилась к Сержери. Только сейчас друзья заметили, что на протяжении уже половины вечера он упорно хранил молчание.
- Ваш наряд действительно неплох. - вяло отозвался тот.- Но поверьте, это последнее, что меня интересует сейчас.
На несколько минут среди мушкетеров повисло неловкое молчание, которое ни один из них не решался нарушить, пока Блейн не заметил в глубине зала того человека, которого так надеялся встретить этим вечером.
- Может, все таки примкнем к празднеству, господа?
* * *
- Ну, как вам Париж, месье Смайт?
Курт, игнорируя собственное волнение и продолжая выискивать барона глазами, пытался завязать беседу с англичанином, дабы не дать тому отойти от себя ни на минуту. Юноша четко следовал молчаливому приказу Ришелье, который ясно дал понять две вещи. Во-первых: вспыльчивые французские дворяне с горячей - иногда даже более горячей, чем нужно - кровью могли в первый же день разжечь межгосударственный конфликт, путем вовлечения секретаря в неприятности, худшей из которых могла оказаться дуэль со смертельным исходом. Во-вторых: кардиналу требовалось побеседовать с послом наедине, без лишних свидетелей. Именно поэтому граф сейчас стоял у небольшого столика с вином и слушал беглую французскую речь с легким английским акцентом.
- Город довольно красив. Однако, каким бы необыкновенным он не казался, я не склонен превозносить его так, как превозносят многие.
- Отчего же?
- Здесь многое слишком. Слишком вычурны некоторые здания и замысловаты момументы возле них. Чересчур пестрят своими красками сады и парки. Излишне богато одеты французские дворяне. Даже убранство Лувра неординарно настолько, что начинают болеть глаза.
- И что тут плохого, позвольте узнать? Если мы можем позволить себе роскошь, почему бы не воспользоваться этим?
- У меня на родине принято считать, что за показным блеском часто скрывается гниль.
Хаммел, немало удивившись словам собеседника, бегло осмотрел его. Приталенный, чуть выше колен, синий камзол молодого человека был прошит простыми нитками в тон, однако в области воротника они складывались в тонкий аккуратный рисунок, внутри которого были замаскированы инициалы хозяина. Больше никаких украшений. Костюм практически не включал в себя драгоценной, если не считать серебряных пряжек на кожаных туфлях и маленького серебряного кольца. Гость и правда был одет очень скромно. Курт невольно перевел взгляд на свое великолепное одеяние из бордового бархата с обильной золотистой вышивкой, брошью из белой кости и рубиновыми пуговицами на манжетах. Довольно странно было встретить человека, который, в силу привитых правил и принципов, не мог по достоинству оценить старания графа одеться почти по-королевски неподражаемо. Весь двор восхищался его умением подбирать наряды под разные случаи, от свадьбы до похорон, и при этом не переусердствовать, соблюдая разумные границы, соизмеримые с духом события.
- Впрочем, ваш наряд прекрасен, если учитывать европейскую моду и то, насколько органично все смотрится при верном подходе- неожиданно выдал Смайт.
- Благодарю, сударь. Однако, даже самая скрытая лесть имеет свойство просачиваться наружу «при верном подходе». Не используйте ее более при разговоре со мной.
- Я... хотел лишь доставить вам удовольствие.
- Вы хотели завоевать мое расположение с помощью лукавства.
Англичанин поднял обе руки ладонями вперед.
- Хорошо, господин Хаммел, сдаюсь и прошу прощения, если чем-то обидел.
- Не особо. Просто не лгите мне. Любая, даже самая мелкая неправда имеет значение для меня.
Себастьян отхлебнул вина из бокала и скользнул взглядом по идеально выведенному профилю юноши. Почему-то, в мягких чертах его не углядывалось признаков, присущих французам. Что-то неуловимое, исключительное, ясно указывало на то, что Хаммел не имеет абсолютно ничего общего со всеми людьми, которые танцуют сейчас вокруг. Кто он и как он вообще здесь оказался?
- Вы работаете на кардинала?
- Что?- Курт, занятый поисками, уловил лишь вторую половину сказанного.
- Вы работаете на кардинала?
- К чему этот вопрос?- чуть сощурившись, молодой граф посмотрел гостю прямо в глаза. Смайт почувствовал неожиданный приступ дурноты.
- Просто... вы как будто понимаете министра с полуслова.
Юноша хотел было ответить, но его взгляд, переместившийся куда-то за спину секретаря, вдруг застыл. Через пару секунд мимо беседовавших почти бегом проплыла белокурая дама. Хаммел, все еще смотря в одну точку, начал медленно поднимать правую руку, словно хотел поправить волосы, но ждал чего-то для того, чтобы сделать это. В момент, когда тонкие пальцы коснулись русой шевелюры, какой-то высокий господин задел Себастьяна плечом, быстрым шагом направляясь туда, где только что исчезла незнакомка. Не рассчитав траекторию, он всем телом налетел на Курта. Кисть молодого человека дрогнула, и на щеке рядом с губами мужчины появилась небольшая, но глубокая царапина.
- Чертов щенок!
Граф округлил глаза, старательно изображая крайнюю степень изумления.
- Во имя господа, простите меня, сеньор де Бернаржи! Вы так быстро шли, и мой перстень...
- С тобой я разберусь позже!- грубо бросил барон, удалившись так же быстро, как и появился, наверняка пытаясь догнать скрывшуюся из вида мадемуазель.
- Что-то не верится, что он страдает от подагры...- последнее, что уловил Смайт перед тем, как услышать голос посла, возвещавший о том, что ему нехорошо, и он желает отбыть из дворца как можно скорее.
* * *
Вино лилось рекой, музыканты не переставали умасливать слух гостей своим мастерством, знатные дамы и господа на один вечер забыли про все разногласия и отложили все дела. Лувр целиком погрузился в атмосферу праздника. Эйфорию, казалось, растворившуюся в воздухе, не ощущали только два человека. Огюст де Сержери искал встречи с графом Хаммелом потому что хотел дуэли с ним, хотел избавить мир от ежесекундной нужды терпеть мерзкую, улыбающуюся сущность этого пижона и проходимца. Блейн Андерсон же лелеял надежду на то, что спустя столько времени ему, наконец, удастся завязать хрупкое, но такое желанное знакомство. Кто из них первым достиг своей цели, стало понятно в момент, когда на почве пролитого бокала вина завязалась бранная потасовка, заключением которой стала белая перчатка маркиза, брошенная в любимца Ришелье. Гости в зале затихли, наблюдая за растерянным, а затем задумчивым и до невозможности страшным в своей решительности выражениями, которые сменяли друг друга на лице юноши.
- О, господин Напыщенный Индюк хочет спрятаться в кусты и отказаться от дуэли, я правильно понимаю?- мушкетер издевательски изогнул одну бровь. Дамы в ужасе приоткрыли рты. Никто еще не осмеливался сказать подобную дерзость Хаммелу.
- Что вы сказали?! – секундная вспышка гнева охватила молодого графа.
- Что думаю, то и сказал. Ах, я и забыл! Вас же защитит кардинал - такой же трусливый и высокомерный прохвост!
- Как вы смеете? Клянусь, я пущу в ход свою шпагу, чтобы укоротить ваш язык!
- Так пустите! Посмотрим, чего вы стоите. Де Бурже, вы будете свидетелем на дуэли с моей стороны.
Курт огляделся по сторонам, выискивая человека, к которому он, по меньшей мере, не испытывал бы отвращения, не говоря уже о доверии. Почти все придворные делились по отношению на две группы: приверженцы короля, пакостившие людям министра с завидным энтузиазмом, и кардиналисты, втаптывающие в грязь друг друга, для того, чтобы подлизаться к монсеньору. И тех, и других юноша одинаково ненавидел. Жалкое сборище лицемеров… Хотя, постойте. Снова этот темноволосый юноша? Кто он и почему взгляд шатена невольно остановился именно на нем?
- Сударь…
У Блейна перехватило дыхание. Хаммел обращался к нему. К НЕМУ. Облизнув дрожащие губы, Андерсон нервно кивнул.
- Д-да, господин граф?
- Как ваше имя?
- Блейн Андерсон.
Курт медленно подошел к нему и поправил чуть сползший зеленый берет.
- Что ж, месье Андерсон, не желаете ли вы быть моим секундантом?
Где мало слов, там вес они имеют |
| |
| |
|
Цитаты из сериала
Дух хора скрыт в сердце, а не циркулирует по венам. © Уилл Шустер
|
