| DressTie |
Дата: Четверг, 08.09.2011, 23:09 | Сообщение #1 |
 Прохожий
Сообщений: 19
Статус: Offline | Готова начать (http://robotsfighting.livejournal.com/4156.html)
Автор: Robotsfighting
Переводчик: DressTie
Разрешение на перевод: получено
Рейтинг: PG
Персонажи: Куинн, Курт/Блейн, Новые Направления
Предупреждение: синдромы депрессии
Саммари: Куинн не слишком хорошо умеет взаимодействовать с людьми; наблюдая за Куртом и Блейном, она осознаёт собственные проблемы.
Асфальт тёмный и мокрый от снега, в лужах отражается свет фонарей, стоящих на парковке. Их машины единственные оставшиеся; Бредстикс закрылся полчаса назад, и обслуживающий персонал выпроводил их в ночь, раздражённый бесконечными возгласами и пением, доносившимися от их длинного столика в дальней части зала. Они продолжили снаружи, на холоде, и никто не уходил. Сейчас они все стояли посреди этих луж мокрого света и ручейков тающего снега, бегущих по асфальту, и они говорили, и кричали, и пели, словно им не пришлось поменять место. Куинн стояла среди них, и задавалась вопросом, кончится ли это когда-нибудь.
Не это. Не то, как они стояли здесь в перчатках, шапках и пальто шумной счастливой гурьбой. Она знала, что это закончится, в конце концов: они все разъедутся по домам, и пойдут завтра в школу, и снова увидят друг друга с такой радостью, будто прошло несколько недель. Не это. Куинн было интересно, перестанет ли её когда-нибудь охватывать это чувство, отстраняя её от происходящего и мучая потом, словно она должна быть наказана. Это чувство, когда в забытьи веселья в компании друзей она вдруг ощущала себя чужой, очень чётко осознавая себя. Всё было в порядке большую часть ужина, она была в порядке. Она забыла обо всём, и смеялась, и пела и была просто такой же несносной и совершенной, как все остальные. Но потом они все оказались снаружи, где было так красиво, темно и ярко одновременно, и все распались на эти маленькие переговаривающиеся группки, но не Куинн. Она вспомнила о себе, вспомнила, что есть что-то, что ей не удаётся, и всё разрушилось, недолгий прилив сил, когда она знала как взаимодействовать с другими людьми, прошёл. Она просто стояла здесь, пока все разбились на свои маленькие временные лагеря, и больше не была частью чего-либо.
Это чувство слишком сильно. Оно случается всё реже и реже, но ощущение всё ещё слишком сильное, и оно заставляет её чувствовать себя раненной и несчастной. Потому что это не чья-то вина, возможно даже не её, но она до сих пор так полна злости иногда, и ей так больно, и она ощущает себя загнанной в угол. Ей так тяжело заставить себя перешагнуть собственные барьеры и просто жить, и так не должно быть. Как будто на каком-то этапе что-то внутри неё сломалось, и ничто не может это исправить.
Майк танцует и Арти вместе ним, используя только руки, и оба смеются. Финн смотрит на них, широко улыбаясь, Рэйчел стоит рядом, её ладонь в его руке, и смотрит на Пака и Лорен, всё сильнее краснея – они явно рассказывают ей историю, содержащую слишком много подробностей. В стороне от них Мерседес взяла Тину за руки и что-то говорит ей с очень честным лицом, едва удерживаясь от того, чтобы рассмеяться. Тина уже давно смеётся, Куинн видит, как она запрокидывает голову из-за каких-то особенно смешных слов Мерседес, пытаясь освободить руки, чтобы вытереть выступившие от смеха слёзы. Сэм стоит с ними, держа руку на плече Мерседес, и разговаривает с Бриттани, в то время как Сантана каждые пару секунд вставляет свои замечания в речь Мерседес с улыбкой, означающей, что она на самом деле счастлива, на самом деле рада быть здесь, и она держит Бриттани за руку.
Все остальные знают как быть вместе. Все остальные могут это делать. Почему же не может Куинн?
Единственными, кто остался в стороне, были Курт и Блейн, но это никого не удивляло; иногда они просто останавливались рядом и наблюдали. Хотя сейчас было по-другому. Они стояли лицом друг к другу, немного поодаль от обеих групп. И Куинн смотрела на них, потому что просто не могла отвести взгляда.
Блейн разматывал свой шарф, усмехаясь, и Курт говорил что-то, закатывая глаза. Он сжал губы в попытке не улыбаться, когда Блейн потянулся к нему, обвивая своим шарфом шею Курта. Он двигался медленно и осторожно; речь Курта оборвалась на середине предложения, когда Блейн потянул шарф за концы, намеренно сильнее, чем требовалось, так что Курт оступился с задушенным смешком, оказываясь совсем близко в Блейну. Блейн бережно переложил один конец шарфа через плечо Курта. (Его пальцы прошлись по щеке Курта, и это точно не могло быть случайностью, подумала Куинн, потому что оттуда, где она стояла, ей было видно, как покраснел Курт и с каким теплом Блейн смотрел на него).
Блейн наклонил голову и взял другой конец шарфа в руку, пройдясь пальцем по гербу Далтона. Он выделяется синим на тёмно-красной ткани шарфа, напоминая Куинн, как Блейн опустился на стул рядом с ней во время ужина. Он повернулся к ней с вежливой улыбкой и радостно поздоровался, снимая своё пальто и накидывая его на спинку сидения. Его шарф свесился, слегка касаясь пола, и Курт это заметил. Он наклонился, поднял его и сложил, бросая на Блейна неодобрительный взгляд, пока тот просто улыбался ему, глядя как Курт вешает его шарф на спинку собственного стула.
Сейчас Курт, не встречаясь глазами с Блейном, качает головой, мягко и тепло улыбаясь. Он застёгивает пальто Блейна, глядя на свои руки, двигаясь медленно, пуговица за пуговицей. Блейн тоже смотрит вниз, и теперь его очередь краснеть, улыбаясь немного нервно, когда Курт доходит до верхней пуговицы и накрывает её ладонью. Он поднимает голову, и его улыбка становится ярче при взгляде на лицо Блейна (затаившего дыхание, с приподнятыми бровями). И они двигаются одновременно, совсем чуть-чуть подаваясь вперёд, и их губы соприкасаются, замирая; Курт сжимает отвороты пальто Блейна, углубляя поцелуй, и Блейн следует за ним, с закрытыми глазами и блаженным выражением лица.
С прошлого года Куинн так далеко продвинулась в понимании того, чего она стоит сама по себе. Да, это действительно так, но бывают моменты, как сейчас, когда она ощущает эту острую потребность внутри себя. Они не так сильны и случаются реже, но всё равно случаются, и это чувство накрывает её подобно волне.
Она просто так сильно хочет.
Она хочет этой близости. У неё никогда этого не было, и она не знает, будет ли когда-нибудь, потому что она просто настолько закрыта для подобного, она это понимает. Это понимает Финн. Это сводило его с ума, это заставляло его бояться её, и иногда он был так прав, что от этого становилось больно. Потому что Финн хотел этой близости с ней, а она была совершенно не способна дать ему это. И возможна она не будет способна на это всю оставшуюся жизнь, и это приводит её в ужас, когда она видит, как Блейн улыбается, прерывая поцелуй, и прислоняется лбом ко лбу Курта, глядя ему в глаза. И Курт отвечает ему тем же, так открыто.
И это заставляет что-то проясниться в сознании Куинн. Потому что раньше Курт был другим; на краю событий, он был тихим и отстранённым, и Куинн знает, что на самом деле он был просто напуган. Он был заперт внутри себя, так же как она. Но ему настолько лучше сейчас. Они с Блейном стоят так близко, и ничего их не разделяет, и Курт смеётся так легко и громко разговаривает, и никогда даже не думает о том, чтобы отступить от чего бы то ни было. Он добровольно оказался в центре событий, хотя привык держаться в стороне.
Куинн не знает, что заставило его раскрыться. Она не думает, что это произошло только из-за Блейна. Возможно, дело во всём, что случилось в прошлом году, все эти события подтолкнули его к этой перемене, и Курт смог по-настоящему прикоснуться к миру. Она хочет этого. Собственная уязвимость ужасает её, она боится боли, но она хочет коснуться, хочет ощутить значение вещей.
Она сделает это.
Ей станет лучше. Такие моменты всё ещё будут случаться, но со временем они станут легче. И она пока не может говорить об этом с кем-либо, но – возможно. Однажды. Может быть, скоро. Возможно, появится кто-то, кто вытолкнет её в водоворот жизни, когда она застынет, кто-то, кто подтолкнёт её, когда она будет слишком напугана для прыжка. Не парень, не что-то подобное, но – Мерседес. Возможно, Мерседес. Возможно, когда-нибудь скоро, она расскажет Мерседес о том, как иногда это бывает.
Это план. Это уже что-то.
К этому времени разговоры стихли. Финн с Паком на прощанье похлопали друг друга по спине, Майк с Арти повернулись к Сэму, а Тина и Мерседес –
Тина и Мерседес шли к ней.
Она моргнула и Мерседес остановилась перед ней, солнечно улыбаясь. «Нужно доставить тебя прямо домой, верно?»
Куинн заколебалась. «Я – да.» Её подвозили. Она забыла.
Мерседес улыбнулась ещё шире и потянула её за руку. «Детка, ты, я и Тина собираемся с шиком прокатиться на моей потрясающей новой машине.»
Тина закатила глаза и многозначительно посмотрела на Куинн. «Думаю, она старается заставить проехаться на ней каждого. Ей просто хочется показать её всем.»
«Моя малышка,» - пропела Мерседес, нажимая кнопку на брелке, и фары её гладкой чёрной машины вспыхнули. «Все должны её увидеть. И Куинн моя девочка, так что она сядет впереди,» - Мерседес взглянула на неё, улыбаясь этой особенной, адресованной именно ей, улыбкой, и Куинн – она улыбнулась в ответ. Неуверенно, но всё же. Тина громко на что-то жаловалась, но Куинн на самом деле не могла расслышать слов сквозь накатившее на неё облегчение.
Куинн оглянулась в последний раз, перед тем как сесть в машину, и увидела Курта и Блейна. Они шли к Навигатору Курта, взявшись за руки, и Курт смеялся и тянул Блейн вперёд. А Блейн просто смотрел на него так, словно Курт – лучшее, что когда-либо случалось с миром.
Но это хорошо. Потому что Мерседес завела машину и заиграла музыка, громкая и радостная, и все уже пели, когда Куинн захлопнула дверь со своей стороны.
Станет лучше, потому что так всегда бывает. Станет лучше. И она постарается.
Она хочет, чтобы однажды у неё было всё, это должно быть такое же потрясающее чувство, как сейчас, когда в окно врывается морозный воздух и она ощущает музыку внутри себя. Это будет потрясающе.
|
| |
| |
