Один из самых влиятельных продюсеров на телевидении, он создал такие мрачные современные шоу, как «Части Тела» и «Американская История Ужасов». Они полная противоположность его сахарно-милому глобальному хиту Glee.

«Я просто занялся Glee, потому что хотел быть счастливее в личной жизни,» - говорит Мёрфи.

Однако с запуска шоу Мёрфи сам себе бросал вызов, вводя в Glee и серьёзные сюжетные линии. В эпизоде, вышедшем на экраны 23 марта, один из персонажей из-за страха издевательств по причине его сексуальной ориентации совершил попытку суицида.

Создание Glee было для Вас настоящим вызовом?
Это было очень интересно, потому что тогда я только закончил работу над самой мрачной, тёмной драмой в мире, «Частями Тела». И мне платили за следующую работу, думая, что я собираюсь создавать подобные хитросплетённые сексуальные драмы и дальше. Так что у нас были эти встречи, где меня спрашивали: «Что ты хочешь делать?» и я отвечал: «Я хочу сделать мюзикл». Все смеялись и переспрашивали: «Нет, правда, что ты хочешь делать?» и говорил: «Нет, это то, чего я действительно хочу.»

Похоже, Вы немного повысили внимание к теме гомосексуальности. Это было преднамеренно?
Я не смотрю на это как на привлечение внимания к гомосексуальности. Я смотрю на это, как на привлечение внимания к аутсайдерам. Когда кто-то говорит об этом, я спрашиваю: «Ты знаешь, что это шоу о школьном хоре?» И, я думаю, процентное соотношение геев на нашем шоу… Мне кажется, геи у нас представлены недостаточно (смеётся).

Я думаю, дело в Крисе Колфере, который, не имея вообще никакого актёрского опыта, был настолько настоящим, особенным и уникальным, и, мне кажется, именно это всех свело с ума. Парни-натуралы в шапках дальнобойщиков болели за него, и, по-моему, это здорово. И притеснение людей из-за их сексуальной ориентации или из-за того, что они другие, всегда было одной из тем, которые мы хотели осветить, а в школе это распространено повсеместно.

Многие теле-шоу делают музыкальные эпизоды. Они наживаются на успехе Glee?
Я уверен, что Glee оказало на это определённое влияние. Я получаю много звонков от людей из других шоу, которые спрашивают: «Можно нам прийти на твоё шоу? Потому что я хочу петь и танцевать». Так что, мне кажется, эти звёзды нашёптывают своим продюсерам: «Позволь мне показать всё, что я могу».

Как Вы выбираете музыку?
Нужно получить права на каждую песню, и это интересно. Когда мы начинали, никто на самом деле не представлял, что будет, и была всего пара серьёзных организаций, которым нравилось, что шоу будет поддерживать искусства.

Рианна и Бейнсе были первыми, кто приходил на ум, и Нил Даймонд с Барброй Стрейзанд, который сказали: «Мы не знаем, что это, но, похоже, это поддерживает искусства. Так что да, идите с Богом». Так что в самом начале у нас был определённый начальный материал.