Когда ты принялся за работу, ты имел хоть малейшее представление о том, какое направление примет персонаж Карофски?
Ни единого! Я люблю прорабатывать своих персонажей, но, когда меня наняли, в сценарии было мало что сказано об этом типичном хулигане. Я старался думать о том, что может сделать его более интересным, поэтому я играл с такими идеями: может быть, он завидовал хору, может быть, он гей, может быть, миллион разных причин. Когда это произошло на самом деле, я был так рад, что все приняло такой оборот, потому что это важное шоу и сейчас как раз то время, когда надо такое показать.

И Райан Мерфи и Брэд Фелчак сказали, что Glee – это оптимистичное шоу и Карофски не будет доведён до самоубийства или любого другого ужасного конца, что так часто встречается в реальной жизни подростков. Ты рад быть частью более позитивной стороны жизни закрытого подростка?
Полностью. Я слышал от многих поклонников, насколько для них важен этот персонаж, потому что это важно – увидеть, какую внутреннюю борьбу, растерянность и муки может пропустить через себя один человек, будучи закрытым. Я знаю, что многие поклонники ждут, как на иголках, чтобы увидеть Карофски, который примирился с собой, принял себя и открылся, потому что, я думаю, это было бы как луч надежды для всех, кто борется. Если Карофски сможет сделать это, то и вы сможете. Я надеюсь, что это не звучит легкомысленно, ведь Glee даёт людям надежду.

Означает ли это, что ты хочешь, чтобы Карофски открылся?
Я бы хотел этого, до тех пор, пока есть смысл для него открываться. Я считаю, что борьба с самим собой и обществом увлекательна. Я думаю, многие люди сталкивались с этим. Вы видите так много персонажей, которые либо очень, очень открыты, либо очень, очень закрыты. Редко можно увидеть борьбу, происходящую в течение столь долгого времени. Я не думаю, что он просто возьмёт и признается. Я думаю, это длительный процесс, особенно если остался ещё один год школы. Для него это большой риск, будучи в выпускном классе, оказаться совершенно иным человеком в глазах многих людей.

Что ж, это прозвучало так, будто мы не увидим важных решений в этом эпизоде, но что ты можешь сказать о «Born This Way»?
Карофски придётся взглянуть на себя с другой стороны. Он также вступит в невероятный союз кое с кем из школы, который возникнет из ниоткуда, и не имеет смысла рассказывать это сейчас, но когда вы увидите, то поймёте. И он снова встретится лицом к лицу с Куртом.

В предыдущем эпизоде мы получили краткое представление, на какой стадии находятся их отношения, в эпизоде «Born This Way» будет развитие их истории?
Не совсем, они просто снова встретятся. Они не разговаривали с эпизода «Furt», когда Курт покинул МакКинли. Я давно ждал хоть какого-то разговора, но он оказался достаточно шокирующим, учитывая то, что было сказано. Я чувствую, что они очень разные, но в то же время есть нечто, что объединяет их. Так странно, Карофски смотрит на Курта и видит, что означает для гея быть открытым в Огайо, в то время как Курт понимает, через какую борьбу проходит Карофски, потому что он был на его месте. Это что-то типа родства душ для них, не смотря на совершенно разные ситуации.

Каковы музыкальные номера в этом эпизоде по сравнению с прошлыми выступлениями?
Я бы поставил их в один ряд с «Thriller». Это очень особенные эпизоды, а сегодняшний эпизод людям тем более стоит посмотреть. Здорово как раз то, что люди с нетерпением ждут вовсе не чего-то поверхностного и бессмысленного. Темы, которые мы затрагиваем, действительно очень злободневные. Мы пытаемся передать особое послание, которое, как я надеюсь, сможет достичь очень многих людей. Glee - уникальное шоу, способное затрагивать сердца людей и менять их образ мышления. Так интересно быть частью этого.

Мы видели и мягкие стороны Карофски, как во время номера «Thriller/Heads Will Roll». Или ты предпочитаешь играть его только с одной стороны?
Это забавно, потому что сам-то я очень мягкий. Я чуткий человек, я участвовал в шоу-хоре и танцах, я люблю ходить в театр, поэтому участвовать в номере «Thriller» было таким удовольствием, ведь я должен был петь и танцевать с актёрами, которых я действительно уважаю. Но я должен сказать, что оказаться в чужой шкуре иногда куда как более интересно и увлекательно. Проверить себя. С таким же удовольствием, как петь и танцевать, я люблю играть плохого парня – есть в этом что-то захватывающее.

Большинство школьных хулиганов являются таковыми из-за чувства незащищенности и неуверенности в себе; заглядывая вперед, он всё ещё плохой парень?
Я не знаю, должна быть написана ещё пара эпизодов, так что остаётся только гадать. Еще в самом начале этой заварушки, после "Never Been Kissed" и "Furt", реакция фанатов говорила о том, что все обязательно должно наладиться уже к концу второго сезона. Но на данный момент я не знаю. И вот из-за чего мне так интересно играть – Карофски непредсказуем. В его голове одновременно роится столько разнообразных мыслей, из-за чего он в любую секунду может пойти одним из миллиона всевозможных путей. Никогда не знаешь, каким будет его следующий шаг. Желаю ли я ему открыться и стать лучом света и надежды для миллионов людей? Конечно. Но всё зависит от того, как сценаристы захотят обыграть это, и насколько продолжительным это окажется.