Ночь сегодня холодная. Где то неподалёку от пляжа горит костёр. Огненные светлячки поднимаются в небо. Слышен треск и смех группы ребят, собравшихся вокруг костра. Потом слышно только треск. Компания молчит и наслаждается моментом. Квинн пристраивается на плече у Арти. Пак накидывает куртку на озябшую Бриттани. Финн убирает с костра металлические стержни с картошкой и протягивает их соседкам: Тине и Рейчел. Ребята не стесняются смотреть друг- другу в глаза. Сейчас, когда в них отражается огонь, они похожи на тех самых огненных светлячков.
-Пообещайте, что когда – нибудь мы снова здесь соберёмся, все-все,- прервала тишину Рейчел.
-Обещаю, -всё ещё в упор смотря на костёр, сказала Тина.
-Обещаю, -полушёпотом ответила Квинн и сжала руку сидящего рядом. Без разницы кто именно это был. Главное, что это один из хористов. А они все, без исключения, самые дорогие для неё люди. Соседкой оказывается Сантана, справа сидит Курт. Вся эта троица сегодня оказалась без пар и весь отдых они держатся друг - друга. У Курта конечно есть парень, и он даже предпринимал попытки взять его с собой, на что получил ответ: "Это НАШ отдых. Это НАШ хор. Это НАШЕ последнее лето, понимаешь, чувак? Как - нибудь потом, в течение учебного года, можешь взять его с собой. Боулинг, кафе, что угодно, но только не это. Сейчас не тот случай.". Он не обиделся, он всё понял. Да и не раз за этот отдых ребята посмеивались над Далтоном, это выглядело бы неправильно.
-Обещаю, -расплывается в улыбке Курт и сжимает Квинн в объятиях.
-А как может быть по другому?! Конечно встретимся! Обещаю! -Майк хлопает Сэма по плечу, -А ты?
-Если я сам не смогу, вы всё равно выкрадите меня из дома, -улыбается блондин, вспоминая, как ребята приехали за ним в мотель и самовольно собрав его вещи, потащили парня в машину, возмущаясь, что если он ещё раз скажет что то на подобии: «деньги», «я всё верну» или «не надо», то они останутся с ним в мотеле на ближайшее лето. Хористы объяснили это тем, что он не сможет выжить в одной комнате с вампиром, девушкой с лезвиями в волосах, вечным модником, слишком голосистой дивой в двух экземплярах, Бриттани и другими чудиками, -Я обещаю.
Мерседес чмокает парня в щёку и тоже даёт обещание. Они успели спалиться сразу же в первый день отдыха. Курт хихикал, что он сразу всё понял. В общем то, все были рады за ребят и сразу начали придумывать им прозвища: Сэмседес, мисс Эванс, Мэм, Мем, М and M s. Бриттани сравнила пару с зеброй, а потом с шоколадно-ванильной пастой, которую она ест на завтрак.
-Обещаю, -Сантана вскидывает руку Квинн вверх. Квинн делает тоже с Куртом, Курт с Мерседес, Мерседес с Сэмом, Майк, Тина, Финн, Рейчел, Лорен, Пак, Бриттани, Арти.
Все оставшиеся ребята дают свои обещания и держатся за руки.
Ночь сегодня холодная. Где то неподалёку горит костёр. Не он греет группу ребят, а они друг -друга. Своими прикосновениями, улыбками, песнями. Они не собираются идти спать, ведь осталось так мало времени. Они копят воспоминания, на столько приятные и весёлые, что бы когда они вспомнят всё это, когда им придётся расстаться, не было так грустно.

Солнце светило в лицо, но это было скорее приятно и совсем не раздражало. Рейчел чуть откинулась назад, чувствуя солнечный свет на своей коже. Губы сами собой сложились в улыбку, и ее всю заполняло счастье, восторг, что – то невероятное.
Это были ее последние каникулы, последние невероятные, короткие летние каникулы, за которыми быстро пройдет последний учебный год, последние Национальные, а за ними потрясающая, головокружительная звездная карьера.
Она постаралась запомнить этот момент, момент когда она может просто отдохнуть под солнцем и ничего не делать… А уже через два года ее дом будут осаждать папарацци, надеясь просто увидеть краем глаза ее, тогда уже звезду, известную всем и каждому… Ее будут знать миллионы и требовать, мечтать ее увидеть, у нее будут тысячи поклонниц и…
Сбоку раздалось какое – то пыхтение и пришлось открыть глаза и повернуться.
Финн, со странным выражением лица, натягивал на ногу бутсу. Левую. На правую ногу. Момент был безнадежно испорчен.
- Не на ту ногу, Финн, - произнесла Рейчел и постаралась сдержать вздох. Вот так всегда.
- Что?
- Она имеет ввиду, что ты надеваешь левую бутсу на правую ногу, - произнес Курт, появляясь на крыльце. - Бьешь все рекорды, Финн.
Дело происходило в летнем домике, принадлежащем родителям Тины. Именно здесь на выходные, в честь начала каникул, собрался весь Хоровой кружок. Дом был полностью в их распоряжении, что было очень кстати и позволяло «п-по – настоящему отпраздновать каникулы».
Собственно, примерно этим все и занимались. Весь вчерашний день они посвятили куче бесполезных занятий и глупых игр, в голову не приходило ничего кроме «Я никогда не…», «Правда или действие» и проч. и проч.
Сейчас, кажется, все собрались поиграть в футбол, что Рейчел интересовало довольно мало. Один раз она уже в футбол поиграла, с нее достаточно. Ей нужно было сконцентрироваться и набраться сил и энергии на все каникулы и весь учебный год. А еще Природа дарит отличное вдохновение, Берри это отлично знала.
- Я пойду погуляю, - произнесла Рейчел, потом повернулась к Финну и улыбнулась. – Удачной игры!
Финн кивнул и улыбнулся этой своей неподражаемой немного непонимающей, но такой прекрасной улыбкой. Берри резко отвернулась, искренне надеясь, что Финн не услышит как сильно застучало ее сердце. С этим нужно, что – то делать. Честное слово, иногда Хадсон ведет себя как страшный придурок (просто невозможный придурок!) и тогда все в порядке, но иногда…Он так улыбается. Или поет. Или пытается танцевать. Или…
Так, стоп. Она обещала себе, что посвятит себя карьере певицы. Ее ничто не должно отвлекать. Совсем ничто. Стоит прекратить об этом думать и сосредоточиться на природе. Нужно получить максимум энергии и вдохновения от прогулки. И может быть немного потренироваться в пении.
Рейчел откинула волосы с лица и двинулась к лесу. Она уже была там пару раз. Когда они всем Хором играли в какую – то идиотскую игру, что типа «Кто самый смелый?»…с похожим названием, ну и еще когда Тина показывала окрестности.
Идеальное место для получения энергии. Лес не был слишком густым, зеленые листья подсвечивались солнцем, и в просветах виделось ярко синее небо, не скрытое не единым облачком. Слегка дул ветер, птицы щебетали и их ласковые нежные голоса создавали неповторимое, восторженное настроение. Идеальное настроение.
Сосредоточившись на окружающем ее, Рейчел постаралась придумать подходящую песню, но в голову лишь упорно лезла песня «Something About The Sunshine»*. Она не особо подходила к случаю, но, в конце концов, она была достаточно приятна и мелодична, на взгляд Рейчел. И хорошо отражала ее состояние.
Оглядевшись вокруг, Берри полуприкрыла глаза и запела.
«Wake up to the blue sky
Grab your shades and let's go for a ride
Breakfast by the ocean
We'll do lunch at sunset and vine
Every day's a dream in California
Every night the stars come out to play
Wish that I could always feel this way…»
На этом моменте пришлось прерваться, потому что Рейчел умудрилась споткнуться и несколько секунд ей пришлось восстанавливать равновесие.
- Тебе занятий в Хоре не хватило? – раздался из – за спины ледяной и очень знакомый голос. Квинн Фабрей сидела прислонившись спиной к дереву и меланхолично читала журнал. Ее лицо как обычно выражало лишь сосредоточенность и холодность. Короткие золотистые волосы были отброшены назад, ее спина была идеально прямой, а одежда идеально чистой, даже, несмотря на то, что она сидела на земле. Иногда Рейчел приходило в голову, что Квинн слишком идеальна. Настолько, что это начинало раздражать.
- К твоему сведенью, тренироваться в пении нужно каждый день, только тогда можно добиться идеального голоса, - фыркнула Рейчел, садясь на корточки перед Квинн. Та, не отрываясь от журнала, чуть вскинула бровь:
- А идеальный голос это…?
- Примерно как у меня.
- Мне следовало догадаться.
Некоторое время обе молчали. Квинн читала, а Рейчел внимательно разглядывала ее. Множество тревожных мыслей не давали ей покоя.
- Подумать только, - тихо произнесла она, - еще всего год и я никогда больше тебя не увижу.
- Как и я тебя, - спокойно ответила Фабрей и чуть улыбнулась, будто демонстрируя, что ей эта мысль доставляет удовольствие. Тени от листьев падали на ее лицо, и непостижимым образом украшали его.
- Через некоторое время я буду на всех рекламных плакатах и в каждой второй передаче на телевизоре, так что увидишь, - вздохнула Рейчел. Потом подумала, что получилось бестактно и прибавила: - Но я буду скучать.
- Ты меня успокоила.
- Да, а еще…
- Берри! – теперь голос стал злым. Вибрирующим от злости. И чуточку усталым. – Ты. Меня. Раздражаешь. А теперь ты не могла бы уйти и побыстрее?
Рейчел встала и постаралась скопировать презрительный взгляд Куинн. Судя по всему, получилось плохо. Уходить неожиданно не хотелось. Вспомнился тот момент перед подготовкой к операции и то странное ощущение – ощущение, что она не одинока, что рядом есть человек, которому она не безразлична. В тот момент, ей нужна была поддержка и Квинн обеспечила ее ей. И они пели вместе. И…
- Почему ты здесь сидишь одна?
- Берри, ты не слышала, что я сказала? Не могла бы ты уйти, пожалуйста, - с нажимом повторила Фабрей. Рейчел проигнорировала ее и села рядом. Судя по ощущениям – в грязь, но она могла ошибаться.
- Квинн, - торжественно начала она. В ответ Фабрей только слегка подняла брови и, всячески стараясь скрыть ярость (безуспешно), снова уткнулась в журнал. – Сейчас идут наши последние каникулы. А за ними будет последний учебный год и последние соревнования… И я бы хотела, чтобы они прошли незабываемо. А для этого, - тут Рейчел сделала паузу и быстро взгялнула на Квинн – проверить насколько на нее произвели впечатления слова Рейчел. Ответом ей был иронический взгляд и приподнятые брови. – Нам нужно уметь полагаться друг на друга. Нам нужно стать настоящей командой! Нам нужно стать друзьями!
Дальше воцарилось молчание. Берри ждала реакции на свои слова и пристально вглядывалась в лицо Квинн. Несколько секунд они обе молчали, потом Квинн расхохоталась.
- Я поняла, что ты хотела сказать, Рейчел, - произнесла она, улыбаясь. – И конечно, это было очень глупо и слишком пафосно, но… Так и быть мы постараемся стать «настоящей командой», - тут она передразнила голос Берри, но почему-то это не было обидно.
- Значит, мы друзья?
- В некотором роде, - отрезала Квинн, возвращаясь к чтению журнала.
Некоторое время Рейчел молчала, а потом негромко затянула:
- There's something about the sunshine baby
I'm seeing you in a whole new light…
- Outta this world for the first time baby
Ohhh it's so right!
Последние строки они спели хором к Квинн. Рейчел не верящее уставилась на нее, а Фабрей чуть улыбнулась. Совсем слегка.
В голову пришла речь Финна на свадьбе. Тогда он говорил о парах и сказал, что образовался новый союз – Фурт. Кажется, теперь Рейчел могла сказать, что образовался союз – Фаберри.
Солнце ярко светило, пробиваясь золотистыми теплыми лучами сквозь листву, и освещало высокое дерево, к которому прислонились две девушки. Лицо одной светилось усталым раздражением, а вторая счастливо улыбалась и снова что-то пела.
Каникулы, последние школьные каникулы в жизни этих девушек, только начинались.

* Саундтрек к Диснеевскому фильму – мюзиклу «Звездная Болезнь». Исполнитель - Anna Margaret.

Берта считали прекрасным отцом все кроме Виктории Карофски: женщины, которая была его соседкой и по совместительству женщиной, всегда способной выручить в трудную минуту. Вот и это утро Виктории началось с тревожного стука в дверь. Женщина знала не понаслышке, что Берт излишне балует сына. Потакает всем его капризам. Она совершенно по-другому воспитывала Дэвида.
- Виктория, прости, что опять прошу тебя, но не могла бы ты сегодня посидеть с Куртом? Просто у меня появилась работа в городе, а няню вызвать я уже не успеваю. Пожалуйста.
- Конечно. Приводи его сюда. Пусть поиграют с Дэвидом, – улыбнулась женщина.
- О, спасибо, ты просто не представляешь, как меня выручаешь.
Растить ребёнка одинокому мужчине было сложно. Даже ей, с работающим мужем и взрослым сыном, который ей помогал по хозяйству, было тяжело. Курт был милым мальчиком. Спокойным, воспитанным, а главное, тихим, не то что Дэйв… Миссис Карофски глубоко вздохнула и бросила взгляд на своего шалопая. Он в это время носился вокруг дивана с самодельным самолетиком и изображал бомбардировку. Курт на всё это безобразие смотрел с мягкого кресла и продолжал читать «Маленького Принца». «Как эти дети могут быть одногодками?» - спрашивала себя Виктория, продолжая резать салат. Курт любил молоко, суп с фрикадельками и шпинат. Дэвид, же лишь чуя запах ненавистного овоща, убегал с кухни, и его можно было уже не искать. Домохозяйка лишь качала головой и с завистью вздыхала, глядя на сына Берта.
Когда мальчикам исполнилось семь лет, решено было отдать их в один класс. Мистер Хаммел отвозил их в школу рано утром, а Виктория забирала их после и кормила обедом. Курт сразу же стал любимцем учителей. Схватывал всё на лету и никогда не отлынивал от домашней работы. Дэйв же, наоборот, казалось, ненавидел всю систему образования и в том числе классную руководительницу - мисс Мердок. Они были очень разными, Курт и Дэйв, но, несмотря на это, после школы, забегая домой, они неслись в комнату Дэйва. Хаммел садился на кровать, доставал учебники и погружался в них с головой. А юный Карофски садился на пол у ног друга и играл в видеоигры, о которых мечтал с той минуты, как его будили в школу. В пять вечера в доме Карофски раздавался стук в дверь, и Берт забирал сына домой. Курт оборачивался и махал другу, который смотрел в окно, как он с отцом уходит. А утром всё начиналось сначала.
Во втором классе Курта впервые ударили. А родителей Дэйва впервые вызвали к директору за драку сына. На вопрос, почему драчун влетел в класс третьеклашек и повалил на пол Джека Уикхема, Дэйв лишь пожал плечами. Мисс Мердок пророчила юному нарушителю порядка уголовное будущее и настаивала на том, чтобы его отдали в школу для трудновоспитуемых.
Курт ждал, когда подъедет машина четы Карофски, сидя у себя на крыльце, и, когда дождался, вскочил на ноги и подбежал к Дэйву. Узнав, что его наказали на три недели и лишили сладкого, Курт пошёл на преступление. А точнее, за спиной миссис Карофски таскал другу печенье и конфеты. Мальчик очень переживал из-за этого, потому что крайне любил эту женщину, которая заменила ему мать.
В девять лет у Дэйва впервые появились секреты от друга. Первая выкуренная сигарета, поход на речку с ребятами из класса, ворованные яблоки из сада миссис Шепард. Раньше Курт был неотъемлемой частью жизни Дэйва, а теперь он чувствовал, что они начали отдаляться.
Хаммел начал ходить на какие-то кружки после школы, и они уже не возвращались вместе домой. Иногда Дэйв провожал его до высокого здания, на котором было написано: «Школа искусств», - но никогда не решался зайти внутрь. Курт с веселой улыбкой махал ему рукой на прощание, а потом бегом поднимался по ступенькам и скрывался за огромной дверью.
- А где Курт? – всё время спрашивала мама, когда Дэйв пулей проносился мимо неё в свою комнату.
- Он не придёт! – кричал Дэйв в ответ со второго этажа, а потом хлопал дверью своей комнаты.
Начались летние каникулы, а это значило, что наконец-то портфель и учебники можно забросить в самый дальний угол шкафа. Можно спать хоть весь день и есть на ночь всё, что захочется. Но самое главное – у Курта закончились занятия в этой его модной школе и Хаммел полностью свободен, так же, как и он.
На день рождения Дэйв ждал от Курта самый особенный подарок. Потому что Курт знал его лучше всех на свете и просто не мог подарить ему что-то обычное.
Курт так надеялся, что его лучшему, а точнее, единственному другу понравится то, что он ему приготовил. Ровно в полночь Курт стоял у дома Дэйва и бросал маленькие камушки в его окно. Курт надеялся, что Дэйв его услышит и проснется, потому что он с таким трудом выбрался из дома поздней ночью. Но вот свет в окне загорелся, и наружу высунулась вечно лохматая голова его друга.
- Кто здесь? Курт?
- Тихо, не разбуди родителей. Можешь выйти?
- Конечно!
И Дэйв начал перелезать через окно на ветвистое дерево, которое служило им с Куртом запасной лестницей на все случаи жизни.
- Ты зачем так поздно пришёл? – спросил запыхавшийся Дэйв, когда подбежал к Курту.
- Я хотел самый первый тебя с днём рождения поздравить, – улыбнулся он и взял Дэйва за руку. – Пошли, тут недалеко.
- Что недалеко?
- Твой подарок!
Курт шёл очень быстро, и Дэйву пришлось перейти на бег, чтобы поспеть за ним. Наконец Хаммел остановился, и Дэйв впечатался ему в спину.
- Вот тут. Копай, – велел Курт и указал на место, где, по его мнению, стоит начать раскопки.
- Чего? – не понял Дэйв.
- Вот бери лопату и копай. – Курт ткнул пальцем в сторону, и Дэйв увидел там лопату и фонарик.
Дэйву было боязно что-то откапывать в такую темноту, да ещё и в полночь. Время для всяких монстров и вампиров. Но, с другой стороны, было очень интересно, что же будет дальше. Поэтому Дэйв взял лопату и начал копать в том месте, куда указал Курт.
Через минуту Дэйв уже держал в руках стеклянную бутылку.
- Ого! Там что-то внутри?
Курт кивнул и подошёл ближе: ему было очень интересно увидеть лицо друга, когда он распечатает бутылку. Он посветил фонариком, и Дэйв начал крутить предмет в руках, чтобы получше рассмотреть.
- Там что-то свернуто трубочкой. Это какой-то листок! – Дэйву не терпелось достать его и наконец удовлетворить своё любопытство. – Можно я её разобью?
- Разбей, но аккуратно, не поранься.
- Ты говоришь, как моя мама!
Мальчик положил бутылку на землю, взял лопату и ударил что есть сил. Раздался глухой звук разбившегося стекла. Дэйв опустился на колени и вытянул из под осколков бумажную трубочку.
- Это же карта! – восхищённо завопил Дэйв, развернув листок. – Самая настоящая карта сокровищ! Тут даже крестик есть!
- Ага! – Курт тоже радовался. Потому что его другу явно понравился подарок.
- Ты сам нарисовал?
- Ну да… - Курт смутился и опустил глаза.
- Спасибо! – Дэйв одним шагом преодолел расстояние между ними и крепко обнял мальчика. – Спасибо, Курт.
- Пожалуйста. С днём рождения. – Курт улыбнулся и чмокнул Дэйва в щёку.
- Буэ-э… Ты чего? Как девчонка! – Карофски тут же потёр щеку, где секунду назад были губы Курта, и покраснел. Дэйв никогда бы не признался в том, что ему понравилось.
Потом, лёжа на кровати и прижимая карту сокровищ к груди, Дэйв думал, что это действительно лучший подарок в его жизни.

- Курт? – позвал Дэйв, когда они сидели за столом и ели хлопья. – Знаешь, что я сегодня утром узнал?
- Что? – Курт уже наелся и просто зачерпывал молоко ложкой, а потом выливал его обратно в тарелку.
- То, что скоро конец света! Правда-правда, мне Стэнли сказал, а ему его старший брат!
- Я не верю. – Курт наконец оставил ложку в покое и теперь пил какао из огромного стакана. Других в доме Карофски не водилось.
- А давай поспорим! Кто проиграет, покупает шипучки и колу! – Дэйв, видимо, тоже наелся, потому что вскочил со стула и понесся из кухни.- Догоняй!
Они валялись на кровати мистера и миссис Карофски и ели чипсы. Они только что напрыгались вдоволь, о чём мечтали всю неделю, и теперь лениво пинали друг друга и крошили чипсами. Родители Дэйва на все выходные уехали загород, и теперь дети хозяйничали в доме. Мистер Хаммел обещал забрать их на ужин в семь, но до этого ещё была куча времени.
- Давай сбежим сегодня от твоего папы! Можно будет убежать на озеро и ночевать на пляже, давай? – Дэйв опять поднялся на ноги и начал прыгать, отчего Курта тоже подбрасывало.
- Он нас убьет, если мы не съедим его котлеты с картофельным пюре! Дэвид, перестань прыгать!
- А вот и не перестану!
- Тогда я не покажу тебе кое-что! – хитро прищурился Курт и рванул с кровати.
- Что ты мне покажешь? – закричал Дэйв и рванулся за ним. – Ну что?

- Дэйв? – позвал Курт с берега. – Ну иди сюда, пожалуйста, мне же скучно!
- Так это ты иди сюда! Вода теплая! – Дэйв подплыл к самому берегу и встал на ноги, показывая, что неглубоко.
Курт не умел плавать, но сейчас он очень боялся опозориться перед другом, поэтому, набрав в легкие побольше воздуха, будто перед прыжком, он вошёл в воду. Дэйв сразу же подплыл к нему и взял за руку.
- Не бойся, я научу тебя плавать, – улыбнулся он и потянул Курта за собой. – Давай ложись на живот, а я буду тебя держать.
Почему-то Курт больше не боялся. Возможно, на него так подействовал уверенный и спокойный голос друга или его сильные руки, которые держали его очень крепко, но одновременно бережно. Или то, что Курт знал, что Дэйв его никогда-никогда не отпустит…
Позже, лёжа на мокрых полотенцах и глядя на яркое солнце, Курт подумал, что даже если и будет конец света, то это не страшно.

- Дэйв, что бы ты сделал, если бы это были наши последние каникулы? – Курт не мог уснуть и знал, что Дэйв тоже не спит потому, как тот ворочался с боку на бок.
- Чего? – буркнул Дэйв с соседней кровати. – Ты же сказал, что не веришь в конец света!
- Ну, я просто спрашиваю.
- Не знаю. - Потом подумав, добавил: - Я всегда мечтал уйти в плаванье на настоящем пиратском корабле и найти сокровища! Потом я бы сразился с морским чудовищем и стал бы самым сильным пиратом на всём свете! А ты? Что бы ты сделал в свои последние каникулы?
- Я бы хотел посмотреть весь мир, а лучше много-много миров! Я бы хотел путешествовать…
- Давай вместе, – предложил Дэйв, перебираясь в кровать к другу. – Будем вместе путешествовать! Мы увидим много стран и много морей! А потом останемся там, где нам больше понравится.
У Курта быстро-быстро забилось сердце, и захотелось почувствовать, бьётся ли так же сердце Дэйва. Курт обнял Дэйва и положил голову ему на грудь, прислушиваясь. Сердце стучало так же быстро…

Столько воспоминаний, но, знаешь, я, почему-то, чаще всего возвращаюсь именно к этим дням. Лето в том году выдалось слишком жарким, Солнце будто хотело просто расплавить все вокруг, начиная с асфальта и заканчивая людьми. Желтая пожухшая трава, невыносимо безоблачное небо, жители нашего городка, кажется, вымирают – прячутся в своих домах, поближе к кондиционерам, вентиляторам, прохладному душу, в конце концов. Я хожу по пустынным улицам, изнывая от жары, но это все же лучше, чем сидеть в своей комнате и пытаться не думать о нем или о тебе. Да и о себе, если уж на то пошло.

Какое-то время я боялся встретить вас ненароком, уютно сидящих друг напротив друга в каком-нибудь кафе или просто бредущих по улице, взявшись за руки. Но мне попадались на глаза все остальные чудики из вашего кружка, в разных сочетаниях; все, кроме тебя. Наверно, я должен был заволноваться раньше, намного раньше, и тогда было бы больше времени…

Эти мысли убивают меня. Спустя столько лет.

Это какая-то непрерывная цепочка «если бы». Если бы успел, если бы сказал, если бы смог. Если бы, если бы, если бы.

Я стараюсь думать не о том, что нам так и не досталось, не о своем неслучившемся счастье, нет, я думаю только о тебе. Когда открываю глаза и вижу цифры на часах, когда смотрю на водные струи, которые рикошетят от стенок кабины и моей кожи, когда гляжу в свою кружку с кофе или прикуриваю очередную сигарету. Я никому не говорил этого никогда, но, мне кажется, ты – мой способ смотреть на этот мир. Любая, самая незначительная вещь сразу же тянется ниточкой к тебе. И вот уже давно надрывается будильник, давно заполнена паром ванная, давно остыл кофе и потухла сигарета, осыпавшись пеплом, – а я все думаю о тебе.

И каждый раз мои мысли возвращаются в то лето в Лиме.

Лето, где ты остался навсегда.

***

Дэйв задумчиво рассматривал упаковки с молоком, вспоминая, какое именно просила купить мать. Вспоминалось плохо, голова раскалывалась от жары, а от холодильника шел поток прохладного воздуха. Так что он, по большей части, просто наслаждался холодком.

– Эй, Карофски. Привет.

Финн Хадсон стоял у него за спиной, упираясь руками в поручень тележки. Дэйв невольно посмотрел на содержимое: соки, фрукты, какая-то ерунда вроде мармеладок… И ему сразу подумалось, что последнее, наверняка, для Хаммела – кому еще могли понадобиться мармеладные мишки?

– Привет, – недружелюбно ответил Дэйв, переводя взгляд на лицо Хадсона. Оно было каким-то странным, очень напряженным и замкнутым, Дэйв никогда не видел у Финна такого выражения.

– Как дела? Как лето? – неуверенно спросил он, невольно настораживаясь. Финн смотрел куда-то мимо него совершенно бессмысленным взглядом.

И молчал. Дэйв вдруг почувствовал, как по коже побежали мурашки – и дело было совсем не в близости к холодильнику.

– Случилось что? – неловко выдавил он. Финн моргнул, но не посмотрел на него.

– Да, – проронил он бесцветным голосом. – Курт умирает.

Дэйв мог бы усомниться. Мог бы засмеяться, хлопнуть Хадсона по спине со словами «Дурацкая шутка, чувак», мог бы просто пожать плечами и уйти, решив, что у Хадсона спеклись остатки мозга.

Но он поверил сразу.

Он глядел Финну в лицо, которое расплывалось у него перед глазами. Оно менялось, приобретая другие черты… черты Курта Хаммела.

Дэйв вздрогнул всем телом. Видение исчезло.

– Я хочу увидеть его, – чуть слышно вымолвил он.

Они с Финном смотрели друг на друга. И эти слова звенели в ушах у обоих.

«Курт умирает».

***

Финн потом говорил мне, что я совершенно никак не отреагировал на его слова. Что я просто смотрел на него, как ни в чем не бывало, и он тогда буквально возненавидел меня за это…

Но если ты вдруг понимаешь, что тебя нет, – как ты можешь это выразить?

Звуки сложились в слова, слова сложились в фразу, которую произнес голос Финна, это мог бы быть любой другой набор звуков и слов, он мог бы сказать мне, что слишком жарко, что скоро снова в школу, что… Что угодно. И я никогда не узнал бы, как это, когда просто умираешь, другого слова тут нет, умираешь, но никто этого не видит.

И не увидит… как мог не увидеть тебя я, если бы не эта встреча и не эта фраза Финна. Он мог мне даже не сказать, ведь, в конце концов, кто я такой.

Я просто молча стоял там и умирал. Как умирал где-то в тот момент ты, лежа на кровати в больнице. Только… только ты ушел насовсем, а я вот остался. Не знаю, зачем.

С того момента, как я узнал о том, что ты… Все прошлое было перечеркнуто. Мне хотелось только одного: быть рядом. Что-то сделать, что угодно, отдать свою жизнь взамен твоей, умереть вместе с тобой. И тут не было никаких мыслей о том, что ты бы меня полюбил, нет. Если бы ты выжил и никогда не вспомнил обо мне после, – я бы согласился умереть, правда.

Но, наверно, я трус. Я беспомощный трус.

Когда я впервые увидел тебя… Лежащего там с закрытыми глазами, с этими трубками и датчиками, в окружении цветов – ты был прекрасен и… сломан. Я вошел, посмотрел и уже больше не отрывал взгляда. Я прошел через палату, сам не понимая как, и опустился на пол возле кровати. Не прикасался к тебе, просто смотрел. Ты дышал, тихонько, невесомо, и я ловил вдох за вдохом, напряженно, мучительно. В палате был кто-то из твоих близких, но меня не остановили. Наверно, на этот раз я был… мои эмоции были заметнее...

Я смотрел на твое лицо и растворялся в них, в этих эмоциях. Так разом пришло полное и безоговорочное понимание: вот ты есть, и я люблю тебя. Совсем не похоже на то, как бывает в дурацких фильмах, это было почти нестерпимо ясное чувство, просто я вдруг понял эту часть самого себя. Понял, как давно она была во мне, росла и крепла, пока я бегал от себя и прятался от любых мыслей о тебе. А здесь любовь обрушилась на меня и придавила к земле. Такая огромная, страшная и никому не нужная.

Возможно, это осознание как-то отразилось на моем лице, и меня не вытолкали еще и поэтому.

Я пришел на следующий день. И на следующий после.

Я стал приходить ненадолго каждый день. Я ни с кем не разговаривал, иногда просто садился в углу и смотрел на тебя оттуда, пока врачи и родные суетились у постели. Несколько раз со мной пытались заговорить Финн и какая-то женщина, кажется, твоя мачеха, но я не понимал, о чем они, и почти не реагировал. Твой отец словно не замечал меня. Я и сам иногда переставал ощущать себя хоть как-нибудь, – я сливался с этой палатой, с ее воздухом, с пиканьем приборов, с твоим едва заметным дыханием…

Твои близкие, кажется, верили, что все поправимо. Иногда до меня долетали слова «улучшение», «позитивный эффект» и прочее. Но я знал, с самого начала знал, – будет именно так. Мне хочется выть от понимания того, что смирился я сразу. Потому и был так спокоен, наверно. Оплакивать тебя я начал задолго до того, как…

Но было невыносимо сознавать, что ты даже не посмотришь на меня. Никогда больше.

***

– Дэвид.

Мистер Хаммел заступил Дэйву дорогу, когда тот свернул в коридор, где располагалась палата Курта. Дэйв оторвал взгляд от пола.

– Он пришел в себя.

Дэйв молчал.

– Но врачи говорят, что… Это… Возможно, в последний раз.

По лицу Берта прошла гримаса боли, и он отвернулся. Махнул рукой в сторону двери палаты.

– Иди, там сейчас никого.

Дэйв прошел мимо него.

Когда он переступил порог, глаза Курта были закрыты, как обычно. Это кольнуло Дэйва особенно сильно, ведь он так надеялся встретиться с ним взглядом. Хотя бы на мгновение. Он немного постоял у двери, заставляя себя успокоить отчаянно бьющееся сердце, а потом медленно подошел к постели и опустился на колени.

Глаза Курта распахнулись, и он посмотрел прямо на Дэйва.

Эти глаза были какими-то бесцветными, словно из них ушли все краски: серые, тусклого цвета. Они смотрели, как будто не видя, даже не глядя, – что-то внутри приковывало внимание их обладателя целиком, и Дэйв с тоскливым беспокойством подумал, уж не боль ли. Хотя, скорее всего, Курт в тот момент был на обезболивающих.

Дэйв хотел что-нибудь сказать, но язык прилип к гортани. Он не был уверен, узнаёт ли его Курт, и поймет ли, если он что-то произнесет. Он не знал, насколько Курт в сознании сейчас.

Бледные губ зашевелились, и Курт едва слышно произнес:

– Карофски.

Дэйв застыл, стиснув изо всех сил джинсовую ткань под пальцами. Он смотрел на Курта так пристально, как мог, стараясь вобрать в память каждую черту, запомнить все до мелочей. Растрепанные волосы – здоровый Курт никогда не позволил бы им оказаться в таком виде. Бледное, до синевы, лицо с кажущимися совсем огромными глазами. Тонкие руки, бессильно лежащие поверх одеяла…

Дэйв вдруг, не думая, качнулся вперед, прижался лбом к руке Курта. Зажмурился, стискивая зубы. Изнутри рвались какие-то нечеловеческие звуки, ему хотелось выть и стенать в голос…

– Все… хорошо.

Дэйв задохнулся, вскинул голову. Курт смотрел на него лихорадочно блестящими глазами и… улыбался.

– Курт, – прошептал Дэйв. – Прости меня, Курт. За все, за все…

Прозрачные веки закрылись.

– Курт, Курт, – Дэйв прижал его вялую ладонь к своей щеке. – Не уходи, не надо… Курт… Возьми меня с собой…

Он думал, что Курт уже провалился в забытье, но бескровные губы вдруг шевельнулись снова.

– Нет.

Это прозвучало негромко, но так ясно и решительно, что Дэйв просто молча склонил голову, больше ничего не говоря. Ему хотелось кричать, хотелось сказать Курту, что он просто не сможет теперь, никак не сможет, он просто не вынесет…

Дверь отворилась, и в палату вошел Блейн.

Дэйв осторожно отпустил руку Курта.

За эти дни он часто видел Блейна, но всегда избегал смотреть на него лишнюю секунду: не был уверен, что не сорвется и не сделает что-нибудь. А сейчас они были втроем, а может, даже вдвоем, потому что Курт был почти не здесь, и Дэйв не находил в себе ни ярости, ни ненависти, ни презрения. Он видел растерянность, видел боль и страх за Курта на лице Блейна и понимал его.

Курт снова открыл глаза и теперь молча смотрел на Блейна, застывшего посреди палаты.

Дэйв медленно поднялся. Нужно было уйти, оставить их вдвоем, ведь между ними, наверно, гораздо больше несказанных слов, да и Курту гораздо нужнее Блейн – человек, которого он любит…

Дэйв обошел Блейна и толкнул дверь. Он так и не обернулся.

Выйдя в коридор, он привалился к стене, закрыл лицо руками. Сил больше не осталось.

И Дэйв заплакал, впервые за все эти невыносимые дни.

***

Когда это случилось, меня не было рядом. Я даже не знаю, кто был. Но Финн сказал мне, что это произошло очень тихо, ты, возможно, совсем не мучился. Просто перешел из одного сна в другой, незаметно. И твое легкое дыхание пресеклось.

Я еду в Лиму, впервые за несколько лет. Для меня здесь никого не осталось – по крайней мере, из живых. И все-таки я еду с предчувствием скорой встречи. Разве ты все еще не в этом городе, Курт, разве весь он – не одно сплошное воспоминание?

Мне скоро сорок, и все, кто хоть как-то надеялся на меня, давно перестали это делать. Семья, работа, обустройство дома – эти вещи меня не волнуют. Мне не нужны жалость или снисходительная доброта тех, кто знал меня в юности. Я живу по привычке, живу потому, что нельзя не делать этого после твоего «Нет».

Я еду по знакомым с детства улицам, неторопливо оглядываясь по сторонам, пока не подъезжаю к зданию школы. За эти годы она мало изменилась. Может, там и сейчас есть талантливый, непохожий на других мальчик и запутавшийся парень, влюбленный в него… Может быть, они смогут найти друг друга и понять, может быть, их история будет долгой и счастливой.

А я… я просто тихо проскользну в старую школу, пройду по коридорам мимо шкафчиков, заверну в раздевалку, загляну в зал для выступлений, в бывший класс хорового кружка.

Даже если там все изменилось, я буду видеть это место таким, каким оно было при тебе, Курт.

Я выйду на стадион и сяду на трибунах. Вспомню, как ты заставил нашу команду танцевать этот идиотский танец, и усмехнусь, как всегда.

Солнце будет припекать, так же, как и много лет назад. Я буду думать о тебе, как и тогда, и так же, как и тогда, я буду понимать, что люблю тебя.

Мои тридцать восемь и твои семнадцать. Теперь и тогда. В последние каникулы нашей жизни.

Началось всё с того, что одним летним днём мистер Шу завёл себе твиттер!..
С самого утра Курта разбудила истошно вопящая смс. И это в разгар летних каникул! Не открывая глаз, он нашарил на кровати телефон. Писала Рейчел: «Кажется Мистер Шу, пошёл на сторону!!! Срочное собрание возле школы!..» Мало что соображая, Курт взглянул на время, хватало ровно на то чтобы слегка привести себя в порядок и дойти до школы. Но вот стоило ли доверять Рейчел, с её то заскоками?! В конце концов, на день не было никаких планов, ну и в крайнем случае, можно усмирить разбушевавшуюся у неё паранойю, пройтись по магазинам.
Курт ожидал увидеть всё что угодно, но только не одиноко стоящую девушку в очередной кофточке с психоделичной зверушкой. Курт: «Рейчел, сознавайся, ты писала только мне?» Рейчел с её фирменной пугающей улыбкой подскочила к юноше: «Курт, какая разница? Ну, подумаешь, никто не пришёл! Но ты понимаешь, что я как глава клуба не могла пропустить мимо таинственное сообщение на твитерре от мистера Шу!» При это её взгляд стал совсем ненормальным. Курт: «Ты в своём уме?» Рейчел совсем впритык прильнула к нему и заговорчески добавила: «Он написал: Второе занятие прошло весьма неплохо, я больше переживал. Ребята вполне неплохо учатся…» Она не успела договорить, как мимо прошёл, собственно, мистер Шустер, он поприветствовал ребят и как то непривычно быстро попрощался. Тут же девушка развернулась к всё ещё нервно махавшему парню: «Мы должны за ним проследить!» Курт и опомнится, не успел, как Рейчел проволокла его за руку несколько кварталов. Они просто не поверили когда оказались возле академии Далтона, где мистер Шу любезничал с Блейном! Рейчел тут же начала нагонять атмосферу: «Не могу поверить! Это же твой парень! Они наняли мистера Шу?» На этом нервы Курта сдали: «Так я собираюсь сейчас же всё узнать!» Он вышел из-за их сомнительно прикрытия, но пока целенаправленно шагал в сторону заговорщиков, мистер Шу и Блейн попрощались. Курт увидел, как мужчина переходит к зданию больницы напротив. И тут его осенило, но он уже впритык поравнялся с Блейном, а Мистер Шустер, словно на зло, конечно же, обернулся. Не растерявшись, Курт постановился и так крепком поцеловал своего парня, что эффект неожиданности сработал на все сто! Шустер проследовал в соседнее здание, а у Блейна все вопросы из головы вылетили. Чуть позже трое ребят стояли у их бывшей амбразуры и ели хот-доги, смеясь и обсуждая нелепость ситуации. В это время к больнице подъехала машина и в неё сел вышедший только что из дверей мистер Шу. Все переглянулись и только Курт вымолвил: «Это же машина Сью!..» Вот проходили последние каникулы у хора.

Курт застыл, считая неторопливые удары курантов в гостиной. Один. Два. Три.
Сердце бешено колотилось в груди, кровь стучала в висках.
Он вылез из постели и посмотрел на пустые сонные улицы, одинокие огоньки в окнах домов. Полная луна заливала комнату холодным светом, мебель отбрасывала странные витиеватые тени на пол и стены. Откуда-то доносился едва слышный лай собаки.
Стянув через голову пижаму, Курт бросил её на пол, переступил через блестящий шелк и надел рубашку. Он взял с туалетного столика несколько маленьких тюбиков и баночек, руки слегка подрагивали.
Глядя в зеркало, Курт провёл расчёской по блестящим волосам. В лунном свете он выглядел ещё бледнее обычного.
Пригладить волосы, несколько капель одеколона, прикоснуться бальзамом к искусанным губам.
Идеально.
Он прокрался в коридор и осмотрелся. Тишина. Весь дом спал, словно под заклятием. Но вдруг дверь сейчас откроется и его застигнет Финн или – даже подумать страшно – отец?! Громкий храп заставил Курта подпрыгнуть. Он постарался отогнать дурные мысли и направился дальше.
Пока он спускался вниз, на лестнице громко скрипнула одна из ступеней. Курт резко дёрнулся и вжался в стену. Прошла целая вечность, прежде чем он позволил себе пошевелиться. Дальше путь лежал через прихожую, прямо на тёмную улицу.
Воздух был свеж и чист. Земля ещё хранила тепло знойного июньского дня. Самая опасная часть пути была пройдена.
Вдоль ряда тусклых фонарей бесшумно ступала едва различимая тень. Выгляни кто-нибудь суеверный сейчас в окно, решил бы, что это призрак крадётся по чью-то душу.
За углом было так же тихо, если не считать мерного гудения мотора одинокой старенькой машины. Курт ускорил шаг и вскоре оказался в слабом свете фар. Он немного помедлил, опасливо озираясь по сторонам, но всё же открыл дверцу и уселся на переднее сидение, стараясь захлопнуть дверцу как можно тише.
– Я уж думал, что не придешь, – шепчет водитель, бережно касаясь запястья Курта, – Ты ещё можешь уйти.
– Шутишь, Карофски? Ты же не думаешь, что я просто так проходил эту полосу препятствий? Просто подумай, что бы сделал со мной отец, застань он меня посреди коридора в три часа ночи, – Курт легко накрывает рот Дэйва своими губами и так же легко разрывает поцелуй.
– Сказал бы, что вышел попить, – рука Карофски неторопливо скользит под рубашку Курта, тот выгибает спину, отвечая на прикосновение.
– Ага, и решил принарядится по такому поводу.
Карофски усмехается, обхватывает лицо Курта ладонями и долго всматривается. Интересно, знает ли Хаммел, насколько он прекрасен? Курт будто читает его мысли и улыбается в ответ. Когда он снова целует Дэйва, у того перед глазами взрывается годовой запас фейерверков всего штата. К этим губам просто невозможно привыкнуть.
– Это наша последняя возможность, наши последние каникулы. Я не собираюсь просто так всё упустить.
Курт старается говорить как можно более непринуждённо, но голос предательски дрожит. Они оба знают, что это их последняя возможность провести время вместе. После выпуска Курт отправится в Нью-Йорк покорять Бродвей своим чарующим сопрано, а Дэйв, в лучшем случает, откроет автомастерскую, женится и обзаведётся парой детишек, и по ночам, втайне от жены, будет просматривать в интернете каждое интервью Курта так же, как в подростковом возрасте, прячась от мамы, смотрел порно. Но пока у них есть девяносто два дня друг друга, разве что-то ещё имеет значение?

«Никогда бы не подумала, что буду так сильно скучать по МакКингли. По всем ребятам из хора, по Мистеру Шу и даже по подколкам мисс Сильвестр и по обливанию киселем, - писала Рейчел. – Каникулы начались как-то незаметно! Теперь все разъехались, кто куда. Хорошо хоть Мерседес и Курт остались в городе! Они меня здорово поддерживают».
Рейчел погрызла ручку, вздохнула и перевернула страницу обычной тетради на пружинке, которой она доверяла свои не высказанные мысли. «Впрочем, и Мерседес с Куртом сейчас заняты – Мерседес работает продавцом-консультантом, а Курт помогает маме Финна по дому – он с Бартом скоро должны приехать с рыбалки. Уже неделю там проводят…».
При написании имени Финна, рука Рейчел чуть дрогнула, но она продолжила писать: «Милый, смешной и такой дорогой мой мальчик! Как же ты не понимаешь, что музыка, карьера – для меня все! Бродвей – вот моя мечта с пеленок! Я всегда знала, что стану знаменитой. Но для этого надо много трудиться. И я готова! Вот, что сейчас для меня самое приоритетное! Нужно иметь хорошую почву под ногами, уверенность в том, что я смогу, я выдержу все трудности звездной жизни. Уже представляю, как папарацци будут гнаться за мной по улицам, а прохожие стоять в очереди за автографом…».
Рейчел отложила тетрадь и с мечтательным видом откинулась на кровати. Мечты, мечты!... Самое лучшее, что есть у человека! В мечтах ты можешь оказаться где угодно, и быть кем угодно!... Вот и сейчас Рейчел представляла себя то в красивом длинном платье с открытой спиной на ковровой дорожке, то в заманчивом блеске софитов на Бродвейской сцене…
Бродвей… Как же она была счастлива оказаться там во время национальных соревнований хоровых кружков, да еще и спеть с Куртом «For good» из мюзикла «Злая»… О, это было волшебно!
С улыбкой вспомнив о Курте, Рейчел набрала его номер. Но мама Финна сказала, что его нет дома.
- Наверняка гуляет где-нибудь с Блейном, - сказала она. – Кстати, что ты можешь сказать мне о Блейне? Он ужинал у нас несколько раз, и показался мне хорошим парнем, но мнение со стороны всегда интересно узнать!
- О, он замечательный парень, миссис Хаммел, - заверила Рейчел. – Талантливый, вежливый, всегда поможет… - Рейчел немного смутилась, вспомнив вечеринку у себя дома, а также ее последствия, когда Блейн сказал, что он «абсолютно точно гей». После того дня у нее проснулось то хорошее подогревающее чувство вдохновения для написания настоящих песен, а не для дифирамбов в честь «ленточки для волос, которая никогда не предаст». 
- Да? Ну что ж, спасибо дорогая, заглядывай к нам, мы всегда рады тебя видеть! К тому же Барт с Финном приезжают завтра, ты, наверное, соскучилась по нему?
- Очень, - выдохнула в трубку Рейчел. Кого она может обманывать? Хотя «работа, работа и еще раз работа», но этого парня она забыть никогда не сможет. Наверно, правду говорят, что первая любовь самая искренняя и сильная…
***
А Курт действительно был не один. Он гулял с Мерседес по летнему цветущему парку, с умилением глядя на маленьких еще лебедей, покрытых серым пушком, которые без страха подплывали почти к самому берегу.
Мерседес томно вдыхала ароматы цветущих деревьев и рассеянно поглядывала по сторонам.
- …уже написал первый акт! Пипа Миддлтон идеально подойдет для этой роли, я придумал для нее просто потрясающий костюм, облегающий, из плотной ткани… в который вставлю несколько перьев, это будет просто шедеврально! – восторженно щебетал Курт. – Как ты думаешь, она согласится играть у меня? Ведь я же еще совсем неизвестный парень, отличившийся только двенадцатым местом на национальных хоровых соревнованиях, но все же… Я говорил тебе, что мы с Рейчел пробрались на бродвейскую сцену? Мерседес? Мерседес, ты меня слушаешь?!
- Да, мне тебя очень не хватало, Курт, - невнимательно ответила она.
- О чем ты? – с удивлением спросил парень.
- Я понимаю, что в Далтоне замечательная творческая атмосфера, но МакКингли без тебя был не МакКингли!
- Мерседес! – Курт остановился.
- О, прости Курт, я отвлеклась! – спохватилась девушка.
- Да уж я вижу! Мы же уже говорили об этом… Где витают твои мысли?
- Я просто вспоминала наш прошедший учебный год! Представляешь – еще один год – и все, выпуск! Можно считать, что это наши последние каникулы. Я имею в виду, последние каникулы, которые мы проводим вместе. Большинство из нас поступят в колледжи в других городах, а здесь мало кто останется. Получается, что и Glee club распадется!
- Ну что ты, Мерседес, - Курт с нежной улыбкой обнял подругу. – Да, мы с Блейном поедем после окончания школы в Нью-Йорк, но это не значит, что мы с тобой не будем друзьями!
- Вы с Блейном просто не разлей вода, - улыбается Мерседес.
- Хочешь, я познакомлю тебя с кем-нибудь из Далтона? Там есть много хороших парней!
«Похоже Курт хочет помочь мне с выбором бойфренда, - подумала Мерседес. – Как жаль и одновременно интригующе, что мы с Сэмом пока никому не сказали о наших отношениях».
- Нет, дорогой мой, спасибо! Этим летом я собираюсь сконцентрироваться на работе и улучшении своих вокальных данных, а также улучшению познаний в моде и стиле! – ответила девушка. - Что ж, мой обеденный перерыв почти закончился, спасибо, что составил мне компанию, Курт!
- Всегда пожалуйста! Давай я провожу тебя, - молодые люди под руку идут по направлению к «Top Shop» - магазину одежды, в который Мерседес устроилась работать продавцом-консультантом на время летних каникул.
- Я говорила, что недавно видела Холи Холидей? Она приехала в гости к мистеру Шу и решила сделать ему подарок. Мы встретились в магазине, и я помогла подобрать ему пару галстуков!
- Я надеюсь, не из той новой ужасной коллекции с малиновыми цветами? – с видом заслуженного профессионала спросил Курт.
Мерседес покраснела и украдкой покачала головой.

«Это конец…. Конец. Конец!» - это мысль билась в голове Финна Хадсона всё сегодняшнее утро. Он должен рассказать всем, каждому в этой комнате, предупредить.

-Мистер Шу? – парень поднялся, привлекая внимание. – Могу я кое-что сказать?

-Конечно, Финн, - мистер Шустер отступил, давай Финну занять своё место.

-Мы все умрем, - коротко и ясно начал Хадсон.

Бриттани охнула, Курт хмыкнул, а Сантана пробормотала что-то непонятное, но нецензурное.

-Чувак, все рано или поздно умрут, - Пак многозначительно возвел глаза к небу. – Господь всех нас заберет.

-Пакерман, сейчас не до твоих шуток! Я прочитал сегодня в интернете! В марте следующего года грядет конец света! – громко начал возмущаться Финн.

-Мне кажется, или конец света обещали в декабре? – шепотом спросила Тина у Курта.

-У Хадсона конец света на каждой неделе, - фыркнул в ответ парень.

-Финн, спасибо за предупреждение, - Уилл похлопал парня по плечу, приглашая присесть. – А если честно, даже не смотря на «конец света», это ваше последнее лето вместе. В следующем году большинство из вас будет занято поиском учебы. Кто-то разъедется, так что предлагаю вам как можно больше времени провести вместе!

Из коридора послышался школьный звонок.

-До встречи 1 сентября!



***



-Чем планируешь заняться этим летом? – спросил Дэйв у Сантаны, наблюдая, как девушка складывает куртку с беретом в шкафчик.

-Не знаю. В планах пока только поход всего хора на мюзикл Блейна и вечеринка у Пака. Но у меня складывается ощущение, что всё оставшееся время я буду утешать Бриттани и говорить, что конца света не будет.

-Конец света? – Дэйв удивленно приподнял бровь.

-Хадсон.

-Ясно, - Карофски понимающе усмехнулся. – Знаешь, а ты ведь можешь воспользоваться этой ситуацией. Будь с Бриттани всё лето и может у вас всё получится.

-А если подумать, - Сантана с треском захлопнула дверцу шкафчика, - ты иногда говоришь дельные вещи.

-Я ж твой парень, - Дэйв приосанился.

-Ты моя борода, Карофски, борода, - рассмеялась Сантана и по-дружески толкнула Дэйва в бок.



***



-Никогда раньше не слышала об этом мюзикле, - заинтересовано протянула Рейчел, рассматривая рекламный буклет.

-Это какой-то новый экспериментальный мюзикл. Блейн, кстати, тоже написал к нему несколько песен, - радостно произнес Курт, садясь рядом с подругой.

Хаммел был невероятно горд собой. Ему удалось вытянуть всех ребят на первый мюзикл Блейна. Если быть честным до конца, то Финн ему в этом хорошо помог. До сих пор уверенный в Армагеддоне, парень просто вызвался быть организатором их совместного лета.

-Смотрим внимательно, запоминаем, - произнес Финн перед самым началом, - мистер Шу сказал, что будет спрашивать, как мы провели последние каникулы вместе!

-Если он еще раз заикнется про конец света, это и правда будут его последние каникулы, - пробормотала Сантана, скрестив руки на груди.

-Успокоились все, - шикнул на них Курт.

Свет потух. Занавес поднялся. Полилась завораживающая музыка. Представление началось!

Курт неотрывно следил за своим парнем, забыв обо всём вокруг и не замечая мелких перепалок Финна и Сантаны. Заиграла заключительная песня. И тут Курт охнул: на сцену вышел Блейн в одних шортах. Исполняя свою партию, он подошел к исполнительнице главной роли и поцеловал её.

-Чувак, - удивленно протянул Хадсон.

-Молчи, Финн, пожалуйста, молчи, - бормотал Курт, закрывая лицо руками.

-У него такие волосатые ноги, - закончил свою мысль Финн.

Пак издал непонятный смешок. Курт не выдержал и соскочил с места.

-Курт! – Рейчел пыталась броситься за ним, но Сантана удержала ее за руку.

-Он нужно побыть одному….



***



Курт прижался затылком к холодной стене и медленно сполз вниз. Закрыв глаза, он попытался забыть всё, что только что видел. Но образ целующегося с девушкой Блейна всё никак не выходил из головы.

-Курт, это всего лишь игра на сцене… - услышал Хаммел откуда-то сбоку.

Он открыл глаза и увидел Дэйва, сидящего рядом с ним.

-Это игра, Курт, всего лишь глупый сценарий.

-Почему он мне не сказал? Почему?

-Какая разница? - вопросом на вопрос ответил Дэйв. - Прости его, ладно? Он тебя любит.

-Зачем тебе это, Карофски? - язвительно начал Курт. - У тебя больше всего причин ненавидеть Блейна.

-Это мои последние каникулы в Огайо, - Дэйв тяжело вздохнул. - Отец получил повышение, мы переезжаем.

Парни несколько минут молчали, думая каждый о своем. Из зала начали доноситься громкие овации.

-Мне пора, - Дэйв встал и помог Курту подняться. - Не обижайся на него.

Неловкое молчание.

-Пока, Дэвид, - Курт неуверенно протянул руку.

Дэйв смотрел на руку Курта, а потом шагнул вперед и обнял его:

-Прощай, Курт...

Из зала начали выходить люди. Дэйв отпрянул от Курта и направился к выходу.

-Курт, ну как тебе? - перед Хаммелом внезапно возник улыбающийся Блейн.

-Ты был великолепен, - Курт выдавил улыбку и обнял Блейна, до сих смотря на удаляющуюся спину Дэйва.



***



-Сан, а что будет дальше? - Бриттани положила голову на плечо подруги и неотрывно смотрела на закат.

-О чем ты?

-Ну, Финн говорил про конец света...

-И ты веришь этому глупому мальчишке?! - возмутилась Сантана.

-Лорд Таббингтон тоже верит, - беспокойным голосом произнесла Бриттани, - я ему вчера все рассказала.

-Ох, Брит, - Сантана обняла подругу, вдыхая запах ее волос, - я так тебя люблю...

-Я тоже тебя люблю, Сан, - Бриттани взяла ее за руку и умиротворенно закрыла глаза.

"Черт, а от глупостей Финна иногда есть какая-то польза" - подумала Сантана, наслаждаясь моментом.



***



-Добро пожаловать на вечеринку Пакермана, посвященную концу света! - прокричал Пак врубая музыку.

-Пак, это не смешно, - просопел стоящий рядом Финн.

-Так, Хадсон, не порть мне вечеринку - на хлебни, - Ноа всунул другу в руки бутылку пива и вытолкнул в толпу уже развеселившихся ребят.

Но, похоже, там было не только пиво.

-Рейчел, почему ты такая грустная! - Финн в ритме танца подошел к своей девушке.

-Я не грустная, я трезвая, - Берри критично оглядела Финна. - Хочешь Финн я поведаю тебе одну мудрость?

-Давай, - парень сел на пол и преданно уставился на Рейчел.

-На прошлой пьянке ты мне рассказывал про типы девушек, а я расскажу тебе про парней...

Рейч обвела комнату взглядом:

-Первый тип - 'крышеснос'. В жизни они спокойные и милые, но когда выпьют, в них что-то щелкает, и они сходят с ума.

Финн взглянул на Блейна, крутящегося по комнате, как юла.

-Второй тип - 'Дон Жуан'. После алкоголя они считают себя мега сексуальными и считают, что могут получить все, что движется.

Рейчел взглядом указала на Пака, который пытался вырвать Бриттани из рук Сантаны с помощью своего обаяния.

-Третий тип - 'непьющие или малопьющие'. Это милые тихие существа, которые имеют самый низкий градус опасности на вечеринках.

Взгляд Финна сразу уперся в Курта, держащего в руках стакан с соком и с грустью смотрящего на Блейна.

-А к какому типу отношусь я? - растерянно произнес Хадсон.

Но Рейчел не успела ответить. Внезапно раздался звонок в дверь. Все замерли на месте. Пак бросился к окну.

-Черт, родители! Хватайте мусор и в мою спальню! - зашипел на всех парень, выключая музыку и ища свою футболку.

Два раза повторять не надо было. Через три минуты Пак открыл дверь родителям. В комнате был идеальный порядок, от гулянки не осталось ни следа.

-Ноа, милый, почему ты так долго не открывал? - миссис Пакерман потрепала сына за щечку.

-Я не слышал, - смущенно пробормотал Пак, смотря в пол.

-Так, а это что?! - отец жестом указал на стакан, стоящий на столе.

Пак мысленно перебрал все ругательства в голове, которыми он будет поливать обладателя стакана. Отец подошел к столу и отпил из пластикового стаканчика.

-Апельсиновый сок, молодец, что купил его к нашему приезду, сынок...

Пак выдохнул. В голове он мысленно прокручивал, куда денет десяток друзей, сидящих у него в комнате. И кстати, надо будет не забыть поблагодарить Курта за его непереносимость к алкоголю.



***



-Пак был готов тебе руки целовать! - рассмеялась Сантана, открывая гардеробную. - Кстати, спасибо, что согласился помочь мне с нарядом. У нас Бриттани свидание сегодня.

-Официальное? - удивленно спросил Курт.

Девушка довольно кивнула и достала несколько нарядов. Курт с интересом разглядывал ее комнату. Вдруг его взгляд наткнулся на фотографию, стоящую на столе в рамочке.

-Вы хорошо здесь получились, - произнес Курт, разглядывая фото.

На ней были изображены Дэйв и Сантана, счастливые и улыбающиеся. На вид это была самая идеальная пара на свете.

-Ты по нему скучаешь? - спросил Курт.

-Иногда.... Он был единственным человеком, которому я могла поделиться мыслями.

-Как думаешь, он вернется? - Курт подошел к окну и взглянул куда-то вдаль.

-А ты бы вернулся? - Сантана прекратила перебирать вещи и в упор смотрела на друга.

-Нет… после всего, что было.

-Ясно, - девушка откинула голову и взглянула на потолок, - жалко только, что клуб по борьбе с хулиганами придется закрыть. Мне нравилось помогать таким же неудачникам как я.

-Сан, ты не против, если я вступлю в него?

-Конечно, - девушка тепло улыбнулась, - а теперь давай подберем мне наряд, я хочу сразить Бриттани!



***

-Ну что как прошло ваше лето? – мистер Шу одарил ребят радостной улыбкой.

-Мы сходили на мюзикл! – тут же отозвался Финн. – Все вместе!

-Ага, и Финн впервые задумался о депиляции ног, - ляпнул Пак.

Мистер Шустер непонимающе захлопал глазами под смех ребят. А Финн смутился и пока никто не видит начал одергивать штанину.

-А еще мы заочно познакомились с родителями Пакермана, - улыбнулась Рейч. – И обучили Финна кое-чему. А еще у нас новая пара.

Сантана и Бриттани не стесняясь остальных, взялись за руки.

-А почему никто не отметил, что в нашем кружке перестановки? – Сан поправила красный берет на голове Курта.

-Я смотрю, вы время даром не теряли! – заключил Уилл. – Но не время расслабляться, надо готовиться к конкурсу!



***



-Ну что, Уилл, как твой гениальный план под названием «Последние каникулы»? – спросила Эмма, когда они остались наедине.

-Не поверишь, но идея Сью подкинуть Финну новость о конце света сработала! – довольным тоном произнес Шу, протирая виноград. – Ребята хорошо провели время вместе.

-То есть, все довольны и всё прошло гладко? – недоверчиво произнесла Эмма, смотря куда то за спину Шустера.

Мужчина развернулся и увидел Курта, одиноко слоняющегося по коридору и погруженного в свои мысли.

-Не знаю, Эмма, - задумчиво протянул Уилл, - не знаю…

- Я присяду?
Голос Уилла вывел Эмму из состояния прострации, в котором она находилась последние две минуты. Чуть не уронив яблоко, она свободной рукой указала Уиллу на стул.
- Конечно, - сказала Эмма, положив яблоко на стол.
- Почему ты не ешь яблоко? - поинтересовался Уилл, откусывая от своего кусок. - По словам Фиггинса, фрукты в нашей столовой - единственная еда, привезенная в школу легально. Так что они скоро кончатся, - ухмыльнулся Уилл.
Эмма попыталась улыбнуться, но получилось у неё плохо. Вместо этого она посмотрела в окно и задумчиво постучала пальцами мо столу; точнее, по салфетке, на ней лежащей.
- Что-то не так? - обеспокоенно спросил Уилл?
- Да я вот думаю, - подала голос Эмма, - о том, что я будут делать в следующие две недели - ну, ты знаешь, Пасхальные каникулы.
- Уже есть какие-то планы?
- Да в том то и дело, что нет, - вздохнула Эмма, - но это неважно. Ведь это же последние каникулы, да? Потом выпускной - и все?
- Ну, если ЦРУ больше ничего не планирует, то да, - пошутил Уилл и посмеялся собственной шутке. Эмма, к сожалению, шутки не поняла.
- Это значит, что хоровой клуб мы больше не увидим.
Уилл об этом не задумывался. А ведь действительно - в последний семестр они вряд ли увидятся, у всех экзамены, поступления в колледжи.
- Ну да... - задумчиво произнес Уилл и тоже уставился в окно. Так, в тишине, Эмма и Уилл провели минуты две, пока их молчание не прервала незаметно подошедшая Сью, сказав одно слово:
- Наконец-то.
Уилл резко обернулся к ней, отвлекшись от созерцания окна.
- Что "наконец-то"?
- Ваш хоровой клуб, эта кучка поющих блох на моем теле, исчезнет навсегда. Ведь скоро последние каникулы, потом последний семестр - и всё! Прощай, хор. Ах да, Уилл, - Сью собиралась было уходить, но остановилась и нклонилась к Уиллу, - когда ты повесишься от отсутствия в твоей жизни группы неудачников, завещай мне свой дом. Я его подожгу и потушу шампанским.
- Сью, - Уилл решился ответить ей, - никто не сказал, что хоровой коуб закрывается. Я наберу новых ребят, которые смогут продолжит дело Хора - уверен, в школе много талантливых людей.
- Ты прав, только если под талантом ты подразумеваешь подпевание Ники Минаж на МТV. Серьезно, Уилл - ты умудрился как-то позвать лузеров к себе два года назад, но сейчас ситуация изменилась - дети, забитые сверстниками и реальностью будут играть в онлайн игры и станут короем королевства Лузериана, но не пойдут тебе в хор или к психологу, которой самой-то надо к психиатру сходить. Так что, Уилл, - Сью схватила яблоко Эммы со стола, - шансов у тебя столько же, сколько и вкуса в прическе - ноль.

***

- Итак, сегодня, как вы могли понять, у нас последняя встреча. Поэтому, я хочу, чтобы вы спели какую-нибудь зажигательную песню на выпускном - причем все вместе, и выступили бы лучше, чем черлидерши на ежегодном стрип-шоу имени Сью - простите, Британни, Сантана, Куин. Есть какие-нибудь идеи?
- У меня есть одна, - подняла руку и встала Рейчел; женская половина зала закатила глаза. - Мы НЕ будем петь никаких песен. По крайней мере, вместе.
- Почему? Рейчел, мы же все-таки коллектив.
- Мистер Шу, это не коллектив - это серпентарий! Мереседес обвинила меня в том, что хор проиграл все конкурсы из-за меня! Дескать, только я одна пою здесь!
- Скажи мне, что я не права! - тоже встала Мерседес. - Я за два года спела столько же песен, сколько у тебя извилин - три!
- Девочки, - начал было Уилл, но было уже поздно - две фурии разбушевались. Вскоре хор поделился на два лагеря и ушел из кабинета, чуть не задев Эмму.
- Судя по слезам Рейчел, идея спеть всем вместе провалилась, - заметила она. - Остаеться тебе петь на выпускном.
Уилл улыбнулся.
- Если хочешь, можем спеть вместе, - и включил микрофон.

Here we are
Midair off of the cliff
Staring down at the end again
But then again
Maybe we're finally
On the road that's heading away
From all your complaining
Of hearing the same song
But baby we'll hear it when I'm gone

It's time to turn on
The last song, the last song.

What if you wasted love?
And our love in time disappeared
And the sad song ends up being
The last song you'll ever hear

You'll never know when the songs gonna play
The last song you'll hear
Is the one you made
This song was beautiful
That's why I started singing it
But this song is our song is playing until the end
Even if
The last song.

-Уилл,сегодня последнее собрание хора.Ты уже решил о чем будешь говорить с ребятами?
Беседа между Эммой и Шустером проходила в её кабинете.Она приводила в порядок свой письменный стол, перекладывая какие-то буклеты, брошюры. Не остались без её внимания кружка с карандашами, степлер и другие канцелярские предметы. А он по обыкновению сидел напротив и глаза его почти неотрывно следили за манипуляциями её рук.
-Знаешь, после того как наше возвращение из Нью-Йорка прошло в полной тишине и ребята были так сильно ошеломлены, разочарованны и огорченны результатом, я хочу предложить им провести эти каникулы вместе. В летнем лагере. Мы могли бы много репетировать, а главное это поможет нам вновь почувствовать себя одной командой.- на секунду он прервался, и взгляд его серых глаз задержался на её лице.- А какие планы на лето у тебя?-продолжил Уилл.-Что, если тебе присоединиться к нам? Помощь школьного психолога думаю не будет лишней.
Наступила небольшая пауза.Эмма обдумывала свой ответ, а глаза Шустера тщетно пытались разгадать каким он будет.
-Я ещё точно не знаю, чем займусь и где проведу это лето. Не люблю все расписывать по минутам. -она отвлеклась от своего занятия и посмотрела на Уилла, а потом вновь продолжила.-Ты, наверное не один раз смотрел "Римские каникулы"?
-Да, это одна из моих любимых комедий. Я всегда улыбаюсь во время просмотра этого фильма.
-Когда принцессе Анне настолько надоедает светская жизнь, обязанности, она просто убегает из дворца на улицы, где гуляют, поют и целуются жители Вечного города. И каким по-детски радостным, светлым, прекрасным и замечательным стал для неё этот день, в который она устроила себе каникулы?
-Постой,ты хочешь сказать что, мы должны с ребятами отправиться летом в Рим?
-Нет. Я хотела сказать о другом. О том, что всего за один день принцесса, очарованная ощущением свободы, погуляла по улицам Рима, сделала короткую стрижку, съела мороженое и выкурила первую сигарету, совершила поездку на мотороллере и танцевала на барже.Столько простых и обычных вещей, которые делают человека счастливым...
Разговор Эммы с Шустером незаметно превратился в её монолог. Она напомнила Уиллу ещё о нескольких эпизодах фильма.Он молчал и внимательно слушал, потому что в такие моменты их бесед, не редко попадал под воздействие её чар и впадал в состояние чем-то напоминающее гипнотический сон. И сейчас Уилл находился в таком сне. Школьный звонок разбудил его. Нужно было идти в класс к ребятам.
-Пожалуйста, никуда не уходи. Я скоро вернусь, собрание будет не долгим. Обсудим кое-что.- Уилл загадочно улыбнулся в ответ на вопросительный взгляд Эммы и вышел из кабинета.

Давно известная мысль о том, что время лучшее лекарство посетила Шустера, как только он переступил порог классной комнаты. Улыбки, шутки и атмосфера легкой непринужденности убедили его в этом.
-Ребята, сегодня последняя в этом учебном году наша встреча. Вы хорошо потрудились и вам нужен отдых. Впереди летние каникулы. Для многих они будут последними. Проведите это лето так, как вы мечтали. Делайте только то, что нравится вам, но конечно не во вред другим. Встречайте новых друзей, влюбляйтесь, путешествуйте. Жизнь коротка, чтобы проводить её однообразно.
-Мистер Шустер!- конечно же это Рейчел, не смогла удержаться от того, чтобы не задать какой-нибудь вопрос.- Разве у нас не будет домашнего задания на это лето?
-Все о чем я сейчас говорил вам, все это и есть домашнее задание.- с этими словами Уилл Шустер подошел к доске и резкими движениями правой руки, вооруженной маркером написал на её поверхности...- А в сентябре мы встретимся здесь вновь и каждый исполнит песню, которая лучше всего объяснит, какими и чем для вас были...
Он развернулся и сделал несколько шагов в сторону так, чтобы всем были видны черным по белому начертанные и подчеркнутые два слова : Последние каникулы.

Глаза Барта округлились, когда он, стоя по стойке смирно у дверного косяка, держа в одной руке пуль от телевизора, другой вцепившись в телефонную трубу, испуганно смотрел на то, как его дом захватывает группа подростков. Хор МакКингли, толкаясь и шумя, разливая газировку по стаканам и распределяя между собой нескончаемые пакетики с чипсами и мармеладом, занимал лучшие места в гостиной дома Хаммелов-Хадсонов.
- К-Курт, - неуверенно начал Барт, – я против насильственного захвата власти.
- Па, тебя никто не спрашивал. Давай, иди отсюда. Мы займем гостиную на часик-другой. Посмотрим фильм, что снимали на каникулах. А тебе его попозже покажем. Если рейтинг позволит...
- Ч-что? – всполошился Барт.
- Шутка, па, - закатил глаза Курт. Финн рядом тихонько захихикал. Спровадив отца наверх, братья вернулись в гостиную, где дружная компания уже вовсю подготовилась к просмотру. Мест уже не было, и Финну пришлось усесться на пол в ногах Рейчел, а Курт, старательно пытаясь скрыть улыбку от уха до уха, забрался к Блейну на колени. Арти показал большой палец, и все замерли в ожидании.
Этот фильм был своеобразным летним проектом. На мысль о нем ребят навел мистер Шустер. Учитель был подавлен тем, что не сможет больше видеть в стенах школы своих любимых учеников и хористов, и посоветовал создать общий проект, который стал бы символом памяти о последних каникулах, проведенных вместе. Курту казалось, что он помнит каждую минуту съемок, которые были еще веселее, чем сам фильм. К слову, фильм ребята посмотрели еще в классе. Мистер Шустер через пару дней раздал всем копии диска и со слезами на глазах распрощался с учениками. С некоторыми очень надолго. Курт и Рейчел уже через пару суток должны были лететь на самолете в Нью-Йорк в компании Блейна и вновь объявившегося Джесси Сент-Джеймса. Поэтому для них сегодняшний вечер был куда более важен, чем для остальных. Оба старались держаться, но так или иначе бросали друг на друга понимающие тоскливые взгляды.
- Все готовы? – осведомился Арти, когда окончательно проверил работоспособность dvd-плеера. Ребята дружно закивали. И Финн, стащивший у отца пульт, нажал на «play».
***
- Мотор, камера… Ээ… - Арти замолк на полуслове. Рейчел, стоявшая рядом, не умолкала ни на секунду, чем явно тормозила весь процесс съемок.
-…и Квинн будет целовать Финна только через мой труп, - сердито топнула ногой звезда номер один хора.
- Могу устроить, - фыркнула проходящая мимо Сантана. Где-то за спинами послышался хохот Пака и ехидный смех Мерседес. Довольная собой Сантана сгребла Бриттани в объятия, и Арти пришлось вмешаться.
- Сантана, прекрати лапать мою девушку, - устало проговорил он и замахал руками. – Отойдите в сторону, вы влезли в камеру. Курт… Курт! Курт, прекрати целоваться с Блейном, ты мне нужен.
- Еще секундочку, - выдохнул Курт. Блейн облизал губы, подробнее пристроил Курта на своих коленях, и парни начали новый раунд. Арти хлопнул себя по лбу. Организовать хор на съемки фильма оказалось куда сложнее, чем он думал. – Так. Ладно. Квинн, Пак, Финн. Сейчас ваша сцена.
- Это что, с признание Квинн, что ребенок не от меня? – уточнил Финн, роясь в бесчисленных бумажках, именуемых сценарием. Арти кивнул. Снять фильм-биографию хора было идеей Курта. И она так понравилась хористам, что они приступили к съемкам буквально на следующий день. К сожалению, съемки оказались делом непростым и занимающим уйму времени. С их начала прошло уже две недели, а ребята все еще мусолили историю Квинн, Пака и Финна, чем порядком уже надоели главным героям, играющим самих себя. Пока троица работала на камеру, остальные занимались, чем душе угодно. Сантана продолжала тискать подругу, Лорен обсуждала с Мерседес открытие нового магазина, парочка Клейн не прекращала целоваться уже на протяжении почти целого часа, словно собираясь побить известный только им одним рекорд. Сэм ходил со второй камерой, снимая «закулисный» сюжет и надеясь раздобыть новую пару-тройку сплетен. Для этого он даже преодолел полосу страшных колючих кустарников, чтобы выйти к небольшому озеру, на берегу которого Майк и Тина строили замок из смеси песка и грязи.
- Воу. Это ваш будущий дом? – хмыкнул Сэм. – Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера.
- Из тебя такая же скрытая камера, как из меня Спайдермэн, - засмеялся Майк, но послушно замахал рукой. Тина обняла своего парня за плечи.
- Привяжешь меня к кровати своей эластичной твердой как камень паутиной?
- Кхе-кхе. Как сказал Финн на незабываемом выпускном прошлого года, держите себя в PG, ребят. Хотя, если вы решите сняться в порно, я всегда к вашим услугам, - Сэм, хохотнув, увернулся от мяча Тины, который она притащила с собой на импровизированный пляж, и поспешил ретироваться. Судя по горячим поцелуям, парочка уже превысила рейтинг PG и теперь активно набирала более высокий.
Еще пара недель ушла на завершение съемок о первом годе существования хора МакКинли. Арти пообещал включить в фильм презентацию из фотографий и официальные съемки выступления ребят на региональных соревнованиях. Затем хор с радостью приступил ко второму этапу. На сей раз в качестве второго режиссера выступала Бриттани. Она не гналась за сенсациями и сплетнями, но зато пристрастилась брать у друзей многочисленные и очень своеобразные интервью.
- Лорен. Лорен, это правда, что тебя в детстве надули так же, как тетушку Мардж? Ну, ту, которая из Гарри Поттера? Если да, это очень плохо. Тебе следует обратиться в Министерство Магии, чтобы тебе все поправили, вдруг ты улетишь? Что мы будем без тебя делать, Лорен? Ты мне еще обещала показать вход в Нарнию, помнишь?
Лорен покачала головой и, фыркнув, продолжила чтение журнала. Сидящий рядом с ней Пак бренчал на гитаре. Он улыбнулся во все тридцать два зуба, когда Бриттани направила на него камеру, но предпочел не вмешиваться в высокоинтеллектуальную беседу девушек. Бриттани, впрочем, быстро потеряла интерес к самой странной парочке школы, и накинулась на Финна. Тот валялся на траве и болтал ногами в такт музыке, которая играла у него в ушах.
- Бэньг, бэньг, пыщ! Улулу… БАМ! – пробормотал он, имитируя игру на барабанах.
- Финн. Финн, мне Сэм сказал, что ты дружишь с людьми Икс и домашним эльфом, который ест карандаши. Это так? Финн.
- Уууу… Арррр… бац-бац, тыц-тыц, БАМ! – ответил Финн с закрытыми глазами, взмахнув рукой. Бриттани повернула камеру на себя.
- Кажется, Финн разговаривает на новом языке. Интересно, этот тот же птичий язык Сантаны, или нет? В любом случае, думаю, что слухи про эльфа и людей Икс – правда. Рейчел, Рейчел?
Проходящая мимо Берри мигом приняла эффектную позу и заулыбалась.
- Рейчел, тебя правда растили в оркестровой яме, чтобы приобщить к высокому искусству?
- Ч-что? Ты, наверное, хотела спросить, каковы мои планы на будущее? Ну, все уже знают, что я уезжаю в Нью-Йорк. Первым делом, я хочу пройти все кастинги, которые только найду, и, получив работу, буду стараться изо всех сил. Возможно, мне придется завести парочку романтических отношений, чтобы добиться желаемого, но здесь уже…
- В Рейчел Берри вселился демон болтливости, - пробормотала Бриттана, пытаясь избавиться от назойливой Рейчел. – Пак был прав.
Рейчел еще несколько мгновений шла за Бриттани, что-то рассказывая о бродвейских постановках имени себя любимой, но, к счастью для блондинки, отвлеклась на Арти, который решительно сокращал сценарий, выкидывая из него некоторые сцены с участием Берри. Берри это, понятное дело, не понравилось, и закончилось все шумной ссорой, быстро затихшей не без помощи Финна, который сумел успокоить свою подружку.
В следующий раз местом съемок стал дом Сантаны, и ребята просто не могли проигнорировать приглашение искупаться в замечательном бассейне. Сантана раздобыла напитки, Арти выступил в качестве диджея, и ребята оказались участниками незапланированной вечеринки.
- Нет, нет, я не буду плавать. Здесь слишком яркое солнце, мне нельзя… я могу обгореть…. Неееет! – вопль Курта мгновенно затих, когда Блейн и Финн дружно пихнули друга в воду. Тот, вынырнув, схватился за бортик и принялся мотать головой. Идеальная прическа в один момент превратилась в мокрое спутанное нечто. – Я вас ненавииижууу. Мои волосы!
- Да ладно, все в порядке с твоими волосами. Выглядят как дорогущая швабра, что, в общем-то, не так уж и плохо, - подошедшая Квинн присела на корточки и протянула Курту бокал. Тот подозрительно принюхался.
- Что это?
- Мохито. Давай, сделай хоть глоток. Там достаточно алкоголя, чтобы ты напрочь забыл о своей прическе и начал радоваться жизни.
Курт решил, что это довольно неплохое решение. Напиток показался чуть горьковатым, но вполне приятным на вкус.
- Спасибо. А ты чего сухая?
- Не хочу плавать, пока в бассейне Пак. У него привычка стягивать со всех купальники.
- И? Чего оно там у тебя не видел? Ну-ка в воду, живо! – скомандовал Курт и вцепился в руку Квинн, пытаясь утянуть ее в воду вслед за собой. Та, смеясь, упорно сопротивлялась. И Курту пришлось применить тяжелую артиллерию. – Финн, Блейн, идите-ка сюда.
Издав оглушительный визг, Квинн тоже оказалась в воде.
- Давайте конкурс на самый долгий поцелуй! – захлопала в ладоши Сантана.
- Почему бы и нет? – Сэм притянул к себе за руку улыбающуюся Мерседес.
- А что получает победить? – Пак скрестил руки на груди, и Лорен последовала его примеру.
- Море позитивных эмоций и кучу фотографий на память, - пробурчала Сантана. – Давайте же, ради веселья. К тому же, это единственный способ заткнуть Берри, а от ее разговоров у меня уже уши вянут.
Берри недовольно дала засмеявшемуся со всеми Финну подзатыльник, хоть ей и пришлось для этого встать на цыпочки, но от участия в конкурсе все-таки не отказалась. А после длительных поцелуев, которые Сантана тщательно снимала на камеру, ребята выпили за любимый хор, произнеся, по меньшей мере, с десяток тостов.
***
Ребята в гостиной весело хохотали над каждым эпизодом съемок. У Рейчел уже текли слезы, да и Сантана начала беспокоиться о том, как бы ни потекла ее любимая тушь. Закулисные кадры действительно оказались куда веселее и искреннее самого фильма, на который они убили почти все лето.
- Так-так. А сейчас кто снимает? – всхлипнул Сэм, переведя дыхание. Ребята вновь устремили взгляды на экран, где они сами пару минут шутили и смеялись. Затем картинка сменилась, и теперь было видно лишь озеро. Первым свою кудрявую шевелюру приметил Блейн и мгновенно ударился в панику.
- Эм. Это Курт снимал. Лучше выключить, там ничего интересного…
- Что? Ну нет, досмотрим уж до конца, - возразила Квинн, но Курт протестующее потянулся к Финну за пультом, правда, тщетно.
- Да ладно тебе, Курт. Вы там что, клад отыскали, что ли?
- Эммм..
- …один маленький поцелуй, - послышался из телевизора голос Курта, а на экране обнаружилась счастливая физиономия Блейна. Затем камера хаотично задвигалась, смазываю всю картину, и друзья дружно вздрогнули, когда послышался первый громкий стон.
- Я предупреждал, - мрачно пробурчал Блейн. Ребята мигом всполошились.
- Выключи это! – побагровел Пак.
- Ахх, Блееейн!
- Боже, Финн, выключи!
- Выключи!
- Блейн, еще!
- Не туда нажимаешь!
- Вот эта кнопка!
- Блейн, пожал… - экран телевизора погас, и в комнате на мгновение воцарилась тишина, которая была нарушена тихим всхлипыванием. А потом покрасневший до ушей Курт, уткнувшись Блейну в шею, захохотал в полный голос, и хористы ему вторили.
- Черт. Ладно. Я дома вырежу этот момент, а потом сделаю копии диска, - выдохнул Арти.
- Успеешь за день? – на всякий случай уточнила Рейчел. Она боялась не получить свою копию до того, как уедет. Арти ее прекрасно понимал. Он грустно посмотрел на Курта, затем на девушку.
- Как жаль, что вы уезжаете.
- Нам хочется и не хочется одновременно, - пробормотал Хаммел-младший. Блейн обнадеживающе сжал его руку.
- Но это уже решено, так что…
- Давай через год постараемся снова так встретиться, - предложила Сантана.
- И посмотрим наш фильм, - прибавила Бриттани.
- Только без вот этих заключительных сцен. У меня чуть сердце не остановилось, - хмыкнул Пак, и вокруг послышались смешки.
- Ладно. У нас еще есть время. Посмотрим наше выступление с последних Национальных? – Курт хлопнул себя по коленям, улыбаясь, а друзья согласно заулюлюкали. Они знали, что совсем скоро расстанутся, и каждый пойдет своим путем. Возможно, некоторые из хористов уже никогда не увидятся, а некоторые будут идти по жизни рука об руку. Но сегодня они хотели побыть вместе, всей своей дружной командой, к которой так привыкли за эти несколько насыщенных событиями лет. У них еще было время, чтобы вспомнить самые грустные и самые радостные моменты, связанные с их дружбой, прежде чем их последние каникулы закончатся, оставив после себя лишь одни воспоминания.

Солнце, лениво скатывающееся за горизонт, люди, снующие туда-сюда по песчаному пляжу, восторженные крики – вот она идеальная картина лета, проведенного с друзьями. А всего-то нужно было проиграть Национальные, двенадцатое место, и вот: мистер Шустер вытряс из директора Фиггенса и школьного совета немного денежных средств, естественно, не обошлось без истерик Сью. Ну, хотя… как истерик: одного парня доставили в госпиталь с переломом ребра, хотя… как ребра: по всему телу ссадины и синяки. А все почему? Да потому, что он неудачно споткнулся на лестнице, если бы удачно – травм было бы больше, да и серьезнее. Но что бы там ни было, хористы дружной компанией расселись по местам душного микроавтобуса и поехали на берег моря, напевая гимн Соединенных Штатов Америки. Однако, после сотого раза эта затея им надоела, и Курт во все свое соловьиное горло запел последний хит Леди Гаги. Так вот и ехали они в жаре, да и под Гагу.
- Нет ничего прекраснее, чем свежий воздух, - Сантана вздохнула с облегчением и потянулась, когда все ребята уже расселились в гостинице и спустились к пирсу. – Может, искупнемся пару раз?
Девушка схватила Бриттани за руку и потащила её в стону воды, за ними побежали Пак, Сэм и Рейчел, последняя то и дело поправляла зажатый подмышкой спасательный круг.
Финн, сообразив куда бежать, было решился, но, вспомнив, что Курт остался позади, вернулся, схватил сводного брата за руку и потянул за собой.
- Странная компания, - подумал какой-то пожилой человек, нежащийся в лучах заходящего солнца, но как оказалось вслух.
- Мне тоже иногда так кажется, - улыбнулся мистер Шустер.
Старичок выглянул из-под газетки, прикрывавшей его лицо, смерил мужчину взглядом и вернулся в прежнее положение.
- Кто-нибудь видел Курта? - Мерсэдес снова пришла в голову какая-то безумная идея, и девушке не терпелось поделиться ею с лучшим другом.
- Кажется, он пошел вон туда, - Сэм кивнул в сторону скал, мирно пристроившихся у кромки воды. – А зачем он тебе?
Но Мерсэдес лишь загадочно улыбнулась и пошла в указанном направлении, оставив бедного парня в замешательстве.
Курт сидел на камне и болтал ногами в воде. Лучи солнца ласкали его бледную кожу, и создавалось впечатление, что он из янтаря: такой прозрачный и в тоже время теплый. Задумчивость витала в воздухе вперемешку с апатией, от чего Мерсэдес невольно поежилась:
- Курт, - парень обернулся, но по его лицу было видно, что он ещё плавает в волнах своих мыслей и вовсе не желает выныривать. – Ты чего здесь один?
- Да я так, - Мерсэдес присела рядом, устраиваясь поудобнее: любой бы осел понял, что разговор будет по душам и долгий.
- Давай выкладывай, что у вас там с Блейном? – Курт посмотрел на нее, явно поражаясь, насколько проницательна была его большая черная подруга.
- Мы одинаковые.
Девушка была поражена не меньше Курта.
- Это как понимать? – Курт вздохнул и пару раз взбаламутил воду.
- Calvin Klein cK One и Chanel Allure Homme. Кажется, совершенно разные названия, упаковка, да и модные дома различны, но это ароматы семейства цитрусовых, что делает их запахи схожими, если не одинаковыми. Ты любишь один парфюм, каждый день пользуешься им, а потом тебе вдруг хочется все изменить, все надоело: прическа, одежда, духи – и ты меняешь их. Но представь твое разочарование, когда ты приходишь домой и обнаруживаешь, что все твои усилия были тщетны, а ты остался таким же, каким был до перемен? Вот и с Блейном так же. Мне кажется порой, что он одинаковый: день ото дня. Он такой же, как и я. Понимаешь?
- Тогда поговори с ним, ты же знаешь, что это необходимо, - девушка кивнула.
- Я уже говорил, и знаешь, - Курт вздохнул, вбирая в легкие побольше воздуха, и рассмеялся: - Мне все равно, насколько эти ароматы одинаковы!
Мерсэдес посмотрела на своего старого друга так, будто видит его впервые в жизни:
- Ты точно в порядке?
- Я? Теперь замечательно, - парень поднялся и протянул подруге руку. – Пойдем к ребятам?
- А как же долгий и проникновенный разговор по душам? – Мерсэдес приняла приглашение и через минуту они снова шли по нагретому за день песку.
- Успеется, ты же не хочешь провести свои последние школьные каникулы в качестве моего личного психолога? Наслаждайся минутами, пока есть время, - Курт улыбнулся и посмотрел вдаль, где виднелись две одинокие фигурки.

- Последние, верно? – девушка сидела на песке, вычерчивая причудливые фигуры на нем, иногда стирала все и заново начинала рисовать. Бесцельно. Просто так.
Её кожа уже успела загореть, и теперь в лучах заходящего солнца Сантана напоминала Бриттани бронзовую статую, только намного красивее: длинные ноги, чуть прикрытые парео, волосы, намокшие после соленой морской воды, капли, стекающие по шее, плечам все ниже и ниже.
- Интересно, почему море соленое? – спросила вдруг Бриттани, не отрывая взгляда от крохотной жемчужинки воды, стекающей по левому плечу Сантаны. – Может потому что русалки часто плачут? Все верно: сейчас рыбаки вылавливают слишком много рыбы, а русалки все чаще попадаются им в сети. А каждая русалка имеет право на жизнь! Это несправедливо, нужно послать гневное письмо в правительство, они же так всех русалок переведут, Сантана! Сантана?
- Ты можешь немного помолчать, ладно? – девушка смотрела на Бриттани сверху вниз и, неожиданно для них обеих, Сантана поцеловала подругу. Сначала неспешно, пробуя её губы на вкус, затем все глубже, все настойчивее. Воздуха становилось все меньше и меньше:
- Могла бы просто сказать, что ты не любишь русалок, - Бриттани посмотрела на Сантану обиженным взглядом. – Вот из-за таких, как ты, и погибают русалки.
- У нас последний год, ты не боишься? – Сантана вновь присела на колени возле подруги. – Что потом будет с нами?
- Ничего. Все будет по-прежнему, - Бриттани крепко обняла девушку, зарывшись в её волосы лицом. – Они все ещё пахнут слезами русалок. Интересно, а ребята знают, что русалки в опасности?
Бриттани неожиданно вскочила, но тут же врезалась в Курта и Мерсэдес:
- Ой, - Сантана смутилась настолько, что стала похожа на Сатану. По цвету. Но парочка, нарушившая идиллию, нисколько не отличалась по цвету от двух спелых томатов.
А Биттани, посчитав, что пауза слишком долго затянулась, снова вернулась к теме спасения русалок, озадачив сначала Курта и Мерсэдес, а затем и весь хор.
- Ну, точно, странная компания, - заметил старик с газеткой, а мистеру Шустеру оставалось лишь кивать в знак согласия, когда мимо них пронеслась процессия с транспарантами: «Даешь свободу русалкам!»

Предупреждение: смерть персонажа

Это был последний вечер летних каникул перед началом выпускного года, в
полупустом парке редкие прохожие могли встретить необычную парочку –
привлекательную девушку, сидящую на скамейке перед озером, и парня в
инвалидном кресле. Они держались за руки и смотрели на закат.
– Ааарти, – произнесла девушка, недовольно растягивая гласные.
– Что, зайчик? – спросил, слегка усмехаясь, парень. Бриттани произнесла
его имя со знакомой интонацией недоумения, что случалось довольно часто.
Впрочем Арти находил это безумно милым. Как и всё что делала Бриттани.
- Я просто подумала… – начала Бриттани, её взгляд был прикован к гладкой
поверхности озера, в которой отражалось садящееся солнце. – Это же были
наши последние каникулы! Мы вроде бы взрослые. Я не могу представить, что
следующим летом, мне придётся объяснять Барби и Кену, что я уезжаю в
колледж и не могу взять их с собой! А потом они, может быть, не захотят
оставаться без меня и попытаются найти меня, а с ними что-нибудь плохое
случится! Ох, я так плакала, когда смотрела «Историю игрушек»! – Бриттани
остановилась, чтобы набрать воздуха для следующей тирады, но Арти не дал
ей закончить. Он нежно сжал её ладонь.
– Посмотри на меня, Брит…это не наши последние каникулы! – Он выдохнул,
собираясь с мыслями – Это была только репетиция. До настоящих последних
каникул ещё почти год – это же так долго. Мы сможем подготовиться ко
всему, что нас ждёт… Можем подыскать Барби и Кену хорошую хозяйку! У нас
столько всего впереди… – он замолчал улыбаясь.
Бриттани тихо улыбнулась вслед за ним и нежно поцеловала в щёку.
– Спасибо, Арти, теперь мне совсем не страшно. – Прошептала она ему на ухо.
Они сидели у озера в тишине, пока солнце не скрылось за горизонтом.
Прошла неделя. Арти снова и снова вспоминал этот вечер. «Забавно» – думал
он, слёзы сменились истеричным смехом, – «забавно». Он не знал, как жить
дальше, забыл, как чувствовать, как дышать, казалось, и его жизнь
оборвалась тоже, в тот момент, когда он услышал выстрелы. В первый день
учёбы.
Очередной идиот, думающий, что жизнь – что-то вроде ещё одной видеоигры с
неплохой графикой, как обычно, будто все они соблюдают какой-то ужасный
сценарий, принёс в школу пару пистолетов и начал стрелять.
Арти ждал Бриттани у входа, они собирались на традиционную прогулку, перед
собранием хора. Она, должно быть, шла по коридору, когда… всё случилось.
Перед тем как Арти провалился в привычный уже тяжёлый сон, он ещё раз
облизал губы, ощущая слабый вкус блеска для губ, которым пользовалась
Бриттани. Он купил весь, что был в магазине.

Мне нравится одиночество. Не то одиночество, когда у тебя нет родных и близких. Последнее время я просто хочу быть одна. Потому что я так решила. Потому что мне так легче. Никаких разговоров по душам. Чтобы никого рядом. Чтобы не видеть ничьих сочувствующих взглядов, особенно твой. Потому что от тебя я жду другого.
Эти каникулы я провожу в одиночестве. Сижу, запершись в своей комнате, и жалею себя. Я устала быть сильной, устала быть стервой, не помогают эти лезвия в волосах и poker face. Хочется сжаться в комочек и плакать.
Ненавижу плакать. Но слёзы сами прокладывают себе путь по щекам, будто живут своей отдельной жизнью. Ненавижу, когда кто-то видит мои слёзы. Я редко плачу. Редко позволяю видеть себя в минуты слабости. Поэтому прячу лицо в подушку, чтобы никто не слышал предательских всхлипов.
Это последние каникулы, которые мы могли бы провести вместе. В следующем году ты уедешь, я знаю. Я могла попросить тебя быть рядом. Просто быть рядом. Но я понимаю, что надо учиться жить без тебя. Нужно отвыкать от твоего присутствия.
Я никогда не была слабой и никогда ничего не боялась. А теперь страх широко раскрыл дверь в мою жизнь и уверенно вошёл, запустив свои щупальца глубоко под кожу. Он постепенно берёт верх надо мной. Страшно не ощущать прикосновение твоей руки как тогда, привычно сцепив мизинцы. Страшно испытывать жалость к себе. Страшно брать в руки телефон и слышать равнодушное «новых сообщений нет». Страшно чувствовать этот холод внутри. С тобой рядом мне никогда не было холодно. Ты - как личное солнце. Моё солнце.
Говорят, чтобы удержать, надо отпустить. Я отпускаю тебя. Не хочу навязывать свои чувства. Не хочу давить, заставлять тебя чувствовать себя обязанной. Я знаю, что ты любишь меня, но не так, как этого хочу я.
Хорошо, что не нужно ходить в школу. Видеть тебя с ним невыносимо, как в спину нож. Мне знакомо это. Однажды пьяный отец бросился на маму с ножом, а я закрыла её собой. Удар пришёлся в плечо, до сих пор помню ту резкую, обжигающую боль. А после пришла эта ноющая, тянущая боль, так похожая на то, что я испытываю, глядя на вас. После той раны остался шрам. Почти незаметный, чуть светлее кожи. Интересно, на что похожи шрамы, остающиеся внутри?
Ты давно держишь моё сердце в своих ладонях, и я не скоро смогу забрать его. Я люблю тебя. Я для тебя готова на всё. Хорошо, не на всё, но на многое. Есть вещи, которые я не могу сделать. Пока не могу.
Я не хочу навязывать тебе своё счастье. Ты сама должна всё решить. Ты можешь говорить все эти сумасбродные глупости, считать, что лошадки на карусели мечтают пастись на полянке, и, пока не прокатишься на них тринадцать раз, заклятие не спадёт. Но ты знаешь о моих чувствах и относишься к ним серьёзно, я знаю. Тебе нужно время, чтобы понять меня и разобраться в себе. Поэтому я ушла в сторону. Поэтому заперлась в комнате. Поэтому наушники в уши и слушаю на повторе…

I'm not a stranger,
No I am yours,
With crippled anger
And tears that still drip sore…

***

- Тана, детка! – осторожно заглядывает в комнату мама. – Я понимаю, ты просила не беспокоить тебя, но пришла Бриттани, говорит, что открылась карусель с лошадками, а ты обещала сходить с ней.
Улыбаюсь, бросаю наушники на стол, подхожу к маме и обнимаю её. Она непонимающе смотрит на меня, но улыбается в ответ.
А я вижу тебя и понимаю, что это последние каникулы, когда мне нравилось одиночество.

Комментарии: песня Plumb "Cut"

Тина уселась на кровать и приготовилась слушать старинную азиатскую легенду о четырех драконах. Заглянув маме в лицо, девушка почувствовала как все страхи и тревоги, весь день терзавшие ее, начинают улетучиваться. Она узнала это мечтательное выражение у мамы на лице. Такое же, как часто бывало у бабушки. Тине захотелось тут же натянуть пижаму и юркнуть под одеяло – так было в детстве, когда бабушка рассказывала ей перед сном сказки. Девушке не терпелось с головой окунуться в звучный и нежный, словно колокольчик, мамин голос. Как здорово было снова почувствовать себя ребенком! При этой мысли Тина издала счастливый вздох, но тут же пришла в себя и нахмурилась.

Она внутренне укорила себя: «У тебя нет времени на глупые детские игры, Тина Коен-Чанг! Времени все меньше, а ты до сих пор даже не начала заниматься пьесой, постановку и написание сценария к которой возложил на тебя директор Фиггинс». И хотя Тина до сих пор не могла постичь какого черта ребята из хора, и, собственно, она сама, должны заниматься этой трижды проклятой пьесой, директор ясно дал всем им понять, что если не будет пьесы к первым дням школы – не будет житья мистеру Шу и его будущим подопечным хористам в следующем учебном году. Что было намного важнее, всем участникам хора благосклонно были обещаны отличные характеристики для поступления в колледж.

Столь неожиданное требование - более точного слова, описывающего эту так называемую «просьбу», подобрать не дано - упало на головы ребят на следующий день после выпускного, когда они уже наивно подумали, что отвязались от школы. Так что теперь все три летних месяца последних каникул друзьям придется угробить на выполнение данной им задачи. Постановка готовилась для новеньких ребят и их родителей, поступающих в МакКинли со следующего учебного года, а темой пьесы послужили мифы и легенды стран Азии - так директор Фиггинс хотел показать толерантность школы по отношению к другим расам и привлечь больше народа. И после того, как Сантана Лопез незаметно для остальных вытолкнула Тину вперед со словами: «Я давно мечтала принять участие в чем-то подобном», несчастной девушке по совершенно несчастливой случайности с большой радостью было поручено руководить столь ответственным мероприятием. Причем это случилось, наверное, благодаря тому, что из всех остальных ребят, буквально вжавшихся в пол и мечтавших в этот момент раствориться, выпрыгивала из кожи вон только Рейчел. Но сама Тина никогда бы под таким не подписалась (особенно в свои последние каникулы), в голову ничего не лезло, поэтому пришлось просить помощи у мамы. По планам ей потребуется месяц, чтоб закончить сценарий, а оставшихся двух хватит на постановку сцен. Что ж, придется попотеть.

Тина взяла с прикроватного столика блокнот и ручку и приготовилась записывать. Поперек первой страницы она размашисто написала: «Легенда о четырех драконах». Мама начала рассказывать древнюю легенду, вплетая в поэтичную ткань повествования удивительные образы. Через минуту девушка уже позабыла о том, что собиралась делать заметки. Она с головой погрузилась в прекрасную сказку.
- Когда-то давным-давно, когда время только родилось, не было ни рек, ни озер, только безбрежное восточное море и черствая земля, весь мир был накрыт небом, в котором резвились драконы…

Тина тут же представила себе картинку. В воздухе – прозрачно-голубом, как родниковая вода, - парили облачка и дул ветер. Она вообразила себе драконов – могучих, мудрых существ, летающих в небесах безо всяких крыльев.

- Из всех драконов самыми храбрыми были красный, - рассказывала мама, - желтый, черный и жемчужно-белый драконы.

По легенде, эти четыре чудесных могущественных существа постоянно присматривали за тем, что творится на земле. Каждый день они без усилий кружили над планетой и глядели на земную красоту, однако эта красота со временем начала таять.

- В один печальный день, - сказала мама, - воскурился дым благовоний, и к небу вознеслись мольбы: «Всемогущие предки, помогите нам!» - упрашивали люди. Желтый дракон спустился пониже, чтоб посмотреть, что там происходит. Он увидел толпу сельчан в потрепанных, залатанных одеждах. Они собрались под высохшим, лишенным листьев деревом. Почва у них под ногами потрескалась и превратилась в пыль. Под лучами безжалостного солнца волосы у людей выцвели, лица были отмечены печатью невзгод и страданий. Людям не хватало еды и воды, остались силы только рыдать и молиться о дожде. Драконы узрели беды людей и прониклись к ним жалостью, им невыносимо было видеть их мучения. Тогда драконы обронили мириады слез, и на том месте, где падала их слеза, почва становилась плодородной, рождались родники и озера. И люди стали восхвалять небеса, рыдая от счастья. Так землю смочили первые капли дождя…

Фантазии Тины стали обретать форму плана. Плана школьной постановки! «Что ж – взволнованно подумала девушка. – Я-то думала, что директор Фиггинс не соображал что делал, когда поручал мне ставить пьесу. Но что, если… у меня все получится?» Ее мама ещё продолжала рассказ, а девушка уже погрузилась с этой мыслью в мир сновидений.

Сны, как калейдоскоп, сменяют друг друга. Все новые и новые мысли вертятся в голове Тины и растворяются. Мысли, мысли, мысли… Выпускной, конец школы, множество возможностей, легенда о драконах, друзья, хор, лето… Это её последние каникулы, последнее настоящее лето. Далее грядет неизвестность, взрослая жизнь, уже не беззаботное лето. Лето неувядшей юности.

Она слышит голос, магическое влияние древних легенд забирает свое. Говорит она сама, но в то же время голос не ее, как будто она, как марионетка, повторяет за невидимым кукловодом слова, которые складываются в предложения, а предложения в беззвучный монолог... Лето…

- Последнее лето, последние каникулы. Но это лето кончится не скоро, еще три месяца последнего лета, последних каникул. Я чувствую его дыхание, легкую поступь по мягким листьям... Лето... Так не думают, не говорят. Даже на сцене в пьесе из девятнадцатого века. Жаркий ветер на щеке, вкус земляники на губах, звезды в небе, касание теплой воды... Лето... Оно уходит так быстро, что не успеваешь крикнуть "Постой!" И кажется, долго кажется, что оно еще здесь. В кончиках пальцев - память, память о лете. Дрожью, судорогой, головой вскинутой навстречу дождю, тихим смехом и случайной улыбкой - лето... Все-таки лето. Тебе говорят, что оно уже ушло, но ты ищешь его следы, бежишь, опаздываешь, не успеваешь... Но все-таки лето. И ты идешь по его тающим следам... два часа в машине, три часа на самолете, немного пешком - поехали! Куда - не знаешь. Приедем. Все ради лета. Маленького-премаленького. Робкого кусочка оставшегося лета. А больше и не надо, иначе умрешь от тепла... Лето... Я догоняю свое лето. Дайте мне мой кусочек лета... А он и так со мной. Навсегда. Мое лето. Какое было, какое есть, какое будет. Лето навсегда!

POV Финн
Звонок телефона ,звонок..
Да черт, кто же это звонит?!Кто смеет прерывать мой сон?!Взяв телефон в руку, я уже заранее знал ответ на свой вопрос. Фотография Рейчел смотрела на меня с экрана телефона, её взгляд как будто ,гипнотизируя, меня ,заставлял взять трубку. О нет, иногда она бывает такая назойливая, но выхода не было и мне пришлось ответить:
-Алло- произнес я.
-Финн- звонкий и громкий голос из динамиков телефона окончательно разбудил меня.-Я подумала и решила спросить, чем бы ты хотел сегодня заняться?
-Я хотел бы поспать- уже было ответил я, но голос Рейчел вновь перебил меня и сообщил ,что всё уже решено и мы едим на пикник..
Пикник,так пикник,подумал я , нажав на красную кнопку завершения вызова.
Я медленно встал с кровати и мой взгляд ненароком обратился к моему отражению в зеркале. Мой пресс…пару раз вздохнув, я понял что не стоит омрачать и так неудачно начавшийся день. Душ был свободен, поэтому я решил занять его на пару минут. Невольно ко мне на ум пришел один из хитов группы Роллинг Стоун, и я уже во всю его распевал на весь дом.
Пока я был душе, мой телефон разрывался от звонков, в основном они были от Рейчел, но помимо них было и парочку от Пака. Вдруг с кухни раздался голос мамы и оповестил о пришедшем Паке. Пак?!Что он тут делает и что ему нужно?!Подойдя к прихожей, я увидел довольное и улыбающиеся лицо друга, который стоял с протянутой рукой. Не поняв двусмысленный намек Пака, я пожал ему руку, но лицо Пакозавра сразу приобрело удивленный вид. Недолго думая, Пак сказал:
-Гони деньги!
-Деньги?!-удивленно произнес я
Тогда Пак принялся разъяснять мне о товарах которые нужно купить для пикника, о том что все уже скинулись и бла бла бла…В общем главную мысль ,которую я вынес из его повествования была: деньги на сигареты и пиво. Я немного сомневаясь протянул Паку купюры и закрыл за ним дверь….Пиво, сигареты, пикник..Стоп ,значит ,это не свидание с Рейчел, это будет хоровой пикничок…не плохая идея..

Первыми на месте проведения пикника появились мы с Рейчел. Этим местом была небольшая поляна посередине леса, который находился на окраине города. Кажется, раньше это был парк, но теперь это было больше похоже на заброшенный и убитый жизнью лесок. Поляна, выбранная Рейчел, была окружена кустами и деревьями, а с одной стороны имела «выход» в пруд. Прибыв на неё, мы начали стелить плед и ждать других. Следом после появилась черлидерская тройка, Британни, Сантана и Квинн. Выглядели они для меня необычно, красно-белый прикид сменился обычной одеждой. Подойдя к нам, тройка приняла модельную позу и хором поздоровалась, кинув неодобрительный взгляд на наряд Рейчел. Пробираясь сквозь кусты и звеня бутылками с алкоголем, показались довольные лица Майка и Пака, содержимое их рук приободрило меня и дало надежду на хороший день. Подтягивались остальные, становилось веселей, бутылки с пивом начали исчезать, «вечеринка» набирала свои обороты. Алкоголь делал своё дело, время шло незаметно, и когда мы опомнились, было уже 8 часов, потому появилось решение остаться здесь на ночь. Темнело. Встав на ноги, Майк громко объявил о своем желании прокатиться на скейте, и Сантана вызвалась ему помочь. Под бурные аплодисменты парочка шатаясь, как деревья при сильном ветре, встала и принялась осуществлять желаемое. Было смешно смотреть, как Майк пытался разогнаться на траве, держа на своих плечах Сантану. Отчаянные попытки заканчивались заливистым смехом, но это не мешала им пытаться проехать хотя бы метр. Раз за разом Сантана, качаясь на плечах Майка, проливала ему на голову пиво, которое было у неё в руках, допив его, она спустилась с плеч Майка и дала старт последней попытки. Взяв Сантану на руки, Майк оттолкнулся от дерева и…О Боже, они прокатились ни метр, ни два, и даже возможно, что их эксперимент закончился успехом, если бы Майк не задел ногой ящик с пивом, а он в свою очередь не перевернулся, а бутылки б не покатились вниз, в пруд. Увидев это, глаза Пака чуть не наполнились слезами и с криком «Неееет!» он кинулся их спасать. Майк и Сантана, чувствуя свою вину, кинулись следом. Спустя пару минут, брызгаясь в воде, ребята забыли про пиво и уже весело плескались и пытались утопить друг друга. Всё оставшиеся на суше бросились вслед за ними в пруд и тоже начали дурачиться.
Мы не успели опомниться, как небом овладела темнота, и лишь маленький месяц освещал землю, но продолжали веселиться. Рейчел и Арти, пока мы купались, натащили бревен и развели костер. Потихоньку все выбрались из воды и устроились около костра. Выпив ещё одну бутылку пива, Тина предложила рассказывать страшилки. Её идея была всеобще поддержана. Конечно, все рассказываемые истории вызывали бешенный смех, а эхо распространявшиеся по лесу, вызывало ещё большее веселье.
-По воскресеньям здесь собираются готы-сатанисты, - спокойно произнесла Британни. Все замолчали и посмотрели на Тину. Восклицательное «Что?!» из её уст убило всех и, хохоча изо всех сил, мы забыли и про готов, и про сатанистов.
Ночь продолжалась, мы пили, кидались бутербродами, и даже пытались что-нибудь спеть, но вновь появившиеся эхо заставило нас засмеяться. В общем, нам было хорошо, но фраза «А где Пак и Майк?» перечеркнула всё веселье.
-Ой, да напились и спят где-нибудь, народ, продолжаем за-жи-гать, - простонала пьяная Берри.
Мне было трудно представить, что Пак, главный любитель пива и вечеринок, свалился с ног раньше всех, поэтому я сказал, что сейчас позвоню ему. Я уставился на экран телефона. «Нет сети», хотел было уже сказать я, но надпись на экране «17.07. Воскресенье» заставила меня во весь голос закричать «Готы-сатанисты!!!». Следующую минуту тишину нарушило громкое «ААА!», девчонки забегали и запаниковали, каждая из них приводила свою причину, почему она не должна умереть: «Я ещё так молода», «Нет, нет, я не могу умереть так, я должна стать звездой», «Она всем расскажет, где я храню свой дневник, долбаная кошка». «Стоп! Всем молчать и не паниковать!» - лидерским голосом скомандовал Сем, кажется, он был самым трезвым из нас. «Они забрали Пака и Майка, нам никогда не спастись!» - завопила Квинн. Ход её мыслей был вполне логичен, ведь Майк и Пак, не смотря на нетрезвое состояние, были спортсменами и имели неплохую физическую форму. Вдруг Мерседес закрыла рукой рот Квинн и кивнула Сему, чтобы тот продолжал. Сем выдвинул свою блестящую идею по спасению парней, по плану мы должны были разделиться на три группы и рассредоточиться по лесу, а в случаи опасности или обнаружение парней скинуть смс или позвонить. Возможно, мы бы и воспользовались его планом, но отсутствие связи, разрушило надежды на фантастического спасение Майка и Пака. Потом со стороны ребят прозвучало ещё пару планов, которые больше напоминали сценарий к голливудскому триллеру, где все супергерои объединяются, чтобы спасти мир, а в нашем случае Майка и Пака. Но всё же мы остановились на более мирном плане действий. Вооружившись палками, камнями и пилочками для ногтей, мы заняли оборону нашей поляны. Треск веток и шум кустов заставил нас напрячься и испытать предсмертное состояние. Рейчел, хотя приободрить меня, сказала:
- Знай, у тебя на похоронах я спою твою любимую песню.
Я посмотрел вопросительно на Рейчел и спросил
-Я что один умру?!- ответ не заставил себя ждать- Да! Как рыцарь, спасший прекрасную леди! - восхищённо огласила Рейчел.
Шуршание листвы и ехидный смех издалека, становились всё лучше и лучше слышны. В этот момент я чувствовал себя суперменом, который, не смотря на всю опасность, готов сразиться с врагом лицом к лицу.
-Стой, я убью тебя, ты покойник, ты об этом пожалеешь!!! - раздался голос из кустов.
-Это конец, - печально констатировала Квинн.
Я уже был готов умереть. Как из кустов со штанами Пака и бутылкой пива в руке выпрыгнул Майк, он громко смеялся, и его хохот напомнил мне, тот ехидный смех из кустов, который доносился минуту ранее. Наконец из кустов появился Пак, без штанов и с разъяренным видом он кинулся на Майка. Похихикивая и удирая от Пака, Майк размахивал штанами над головой и весело скакал по поляне.

Утром мы все разбрелись по домам, голова ужасно трещала, одежда была сырая, но в голове у каждого крутилась лишь одна мысль: «Зачем он снял штаны?!»

Это было последние лето, последние каникулы, когда мы с ребятами были вместе. Оно было наполнено радостью, весельем и ,кажется, по-настоящему сплотило нас. Я думаю, мне будет не хватать этих деньков, проведенных вместе с ребятами, забавных цитат Британни, пошлых шуточек Пака, зажигательных танцев Майка, непрерываемой болтовни Рейчел и других ребят…Чёрт, я уже скучаю:)

Пешеходы медленно прогуливались по набережной. Они, кажется, не замечали двух парней, сидящих на пирсе. Один из них весело болтал ногами в воде, а второй заливисто смеялся почти на каждую реплику собеседника. У мальчика, который выглядел помладше, были зелено-голубые глаза, каштановые волосы, вздернутый к верху нос, а который чуть постарше имел темные, как смоль, кудри, живые карие глаза, с вкраплениями зеленого, и ослепительную улыбку. Было видно, что они связаны чем-то, потому что мальчик, которого звали Курт Хаммел, с тихим трепетом смотрел на Блейна Андерсона. Андерсон сказал что-то и Курт покраснел.
- Я, наверное, никогда к этому не привыкну.
- М-м-м? – промычал парень, закидывая удочку.
- К твоим словам.
- Эй, привыкай, - и Блейн поцеловал Курта в висок.
- Ладно. Кстати, я хочу пробежаться по магазинам в эту пятницу.
- Ок, а я собирался поехать к Уэсу и Дэвиду.
- Я думал, ты со мной пойдешь.
- Ну, Ку-у-урт! – заканючил Андерсон.
- Хорошо, если ты мне пообещаешь провести со мной всю неделю.
- Да хоть всю жизнь!
Курт залился краской на такое заявление Андерсона. Он обернулся, что бы убедится, что никто не смотрит на них. Потом он снова повернулся к возлюбленному. Блейн сидел боком. Хаммелу нравилось его рассматривать. И сейчас Блейн выглядел таким милым с высунутым кончиком языка, когда насаживал наживку, с азартом рыболова в глазах. И как только Курт представил, что всего этого может и не быть следующим летом, у него защипало в глазах. Он пытался удержать эмоции, но одна слезинка, предательница, все-таки, побежала по щеке. Блейн быстро развернулся к Курту.
- Эй! Ты чего? – обеспокоено посмотрел на Курта парень.
- Ничего… Я просто представил, что это наше лето оно для нас первое и последнее.
Блейн отложил удочку. А потом обнял Курта, прижал его к себе так крепко, как смог. Он просто сам об этом еще не думал. Но у него самого уже ком к горлу подкатывал.
- Оно не последнее, глупыш ты мой, - ласково сказал Андерсон.
- Правда? – заглядывая ему в глаза, спросил Курт.
- Ну, у нас еще будет лето и не одно.
- Я спокоен. Ой, Блейн! Клюет! - взвизгнул Хаммел внезапно.
- Точно!
Белйн схватил удочку и вскочил на ноги. Он тянул из всех сил. Рядом подпрыгивал Курт, он всячески подзадоривал Блейна, а тот в свою очередь смеялся. Но тут вдруг рыба резко потянула леску вперед, и Блейн, не успев сообразить что происходит, полетел прямо в воду. Удар был сильный, и Андерсон почувствовал это. Вынырнув, он увидел, как Курт, в буквальном смысле, катается по полу от смеха. Что же, хоть кому-то он доставил удовольствие своим падением. Хаммел подполз ближе к краю и поманил Блейна пальчиком. Андерсон подплыл к нему. Щека, к которой он стукнулся, горела, но не сильно.
- Геро-о-ой, - потянул Курт, приобниму его за шею.
- Удочку жалко, отец даст мне по шее за нее.
- Новую купишь, это не проблема.
- Ты так думаешь?
- Уверен, - ответил Курт в губы Блейна. Он поцеловал его нежно, как бы спрашивая разрешения. Блейн поддался немного вперед, опираясь руками в доски, и Курт потянул его на себя. Не прерывая поцелуя, парень взобрался на пирс. Он оказался сверху, над Куртом. Андерсон сминал губы своего парня, нежным, нежным поцелуем. Курт, в свою очередь, отвечал с большим удовольствием и энтузиазмом. Блейн переключился на шею Хаммела, покрывая ее легкими поцелуями. Курту вдруг стало щекотно, и он заливисто засмеялся.
- Блейн… Ой, Блейн… Ну, щекотно же…
- Пу-у-усть!!! Вот скажи мне мое любимое ласковое слово, которым я тебя люблю называть, - отпущу.
- Я… Не… Не помню!
- Ну, вот и все! Теперь я тебя зацелую до смерти!
Каким-то, одному ему известным, образом Курт выскользнул из-под Блейна и пустился от него наутек. Со стороны было забавно наблюдать, как двое парней гоняются друг за другом. Один дико хохотал, а второй сосредоточенно ловил другого. У парня в глазах читалась такая нежность, любовь и ласка. Ленивые прохожие, все-таки, оборачивались на них.
- Я тебя поймаю, Курт!
- А вот и нет!
- А вот и да!
- Попробуй! – и он, на ходу разбрасывая одежду, помчался к воде. Блейн шел по пирсу и подбирал вещи Хаммела. Он все еще помнил, как Курт закатил истерику, по поводу того, что Андерсон сел на его дорогущие брюки. Курт дулся три дня. Но когда Блейн заявился к нему с букетом шикарных роз и двумя билетами на «Wicked», он растаял. Хаммел еще полчаса визжал от восторга, прочитав на билетах «Бродвей». Потом затащил Блейна к себе в комнату и зацеловал его, повалив на пол. Блейн скинул рубашку и брюки. Он залился краской, когда услышал из воды вопль типа «Вау!». Легонько спрыгнув с пирса, Блейн подплыл к Хаммелу.
- Я тебя, все-таки, догнал!
- Ох, конечно, куда же я от тебя денусь, - захихикал Курт.
Подплыв вплотную к парню, Блейн нежно коснулся его губ. Они у Хаммела были нежные и еще сладкие с легким привкусом вишни. Они еще три часа плескались, целовались, и на свете не было счастливей пары. Блейн помог Курту вытереться, когда они наплавались и уже стучали зубами от холода, выбрались на берег. Он нежно вытирал его руки, и Хаммел позволил даже ему вытереть его волосы. Он улыбался своему любимому парню и подбирал слова к тому, что он собирался сделать. Уже полностью одетый Курт подбирал поплавки, когда Блейн, все-таки, расхрабрился и открыл рот.
- Курт?
- Что? – обернулся Хаммел. В руках у него была коробка с поплавками.
- Я тебя люблю, - сказал Блейн и покраснел немного.
- Я тебя тоже люблю, - Курт стал малиновым.
- Я тебе хотел сказать… Ну… Я… м-м-м...
- Ох, мистер Андерсон, скажите хоть что-нибудь!
- Япревожуськтебевшколучтобыбыть рядомстобой, - уф, сказал.
-Что? Блейн, ну, скажи мне нормально! - сквозь улыбку произнес Курт.
- Я перевожусь в твою школу. Я люблю тебя, Курт, так сильно, что думаю, сердце остановится. И я не хочу снова быть далеко от тебя. Я не выдержу… Курт, алло! Ты хоть что-нибудь, скажи.
Хаммел стоял, как завороженный, смотрел на Блейна. Громкий стук о доски пирса оповестил, что коробка выпала из рук парня.
Маленькая девочка на роликах ехала домой. На улице было уже пусто, когда она заметила двух молодых парней. Они целовались причем так страстно, что, казалось, не замечали ничего и никого. Вдруг кучерявый парень, не прерывая поцелуй, закружил второго. До ушей девочки донёсся счастливый визг и крики: «Блейн! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!», а потом еще один: «Я ЛЮБЛЮ КУ-У-УРТА-А-А!!!». Парни расцепились и побежали, держась за руки. Когда они пробежали мимо девочки, она услышала восхищенный лепет.
- Блейн!!! Это невероятно!!! Я так тебя люблю!!!
- Я тебя тоже!!! Бежим скорей! Скорее расскажем всем твоим!!
- А потом я тебя зацелую!!
- Я уже боюсь! Но, тем не менее, хочу этого! - рассмеялся парень, которого звали Блейн.
Они скрылись за поворотом, оставив за собой запах вишни, морской воды и лета. Девочка, хмыкнув, поехала дальше. Она тут же забыла о них, потому что у нее своих проблем хватало. А Блейн бежал и думал, что их первое лето самое лучшее. И пусть оно последнее в их школьной жизни, но он знал, что это только начало. И у них будет еще много таких дней, много счастья и любви.

- Привет, - послышался знакомый голос из-за дверцы шкафчика.
Мерседес вздрогнула и повернулась лицом к источнику звука.
- Ох, обязательно было подкрадываться так незаметно? Так и до инфаркта недалеко...
- Извини, - улыбнулся Эванс, запрятав руки в карманы.
Девушка осмотрительно обернулась и, окинув взглядом окружающих, заговорщицки прошептала:
- Нам не стоит столь часто общаться у всех на виду, если мы не хотим, чтобы наши отношения стали предметом всеобщего обсуждения...
Сэм пожал плечами, затем нагнулся и начал безучастно перевязывать шнурки на кроссовках, так же тихо проговорив:
- Ну, мы же осторожны, как мне кажется... Вот и сейчас, чисто случайно столкнулись в коридоре, направляясь в разные стороны...
Джонс усмехнулась, достала из шкафчика нужные тетрадки, после закрыла дверцу и прислонилась к стене.
- Я чего подошёл... – начал парень, выровнявшись. – Учебный год подходит к концу, скоро начнутся каникулы... Посему хотел узнать, какие у тебя планы на это лето.
Девушка посмотрела на Эванса и, перестав улыбаться, плавно отвела взгляд в сторону.

Мерседес Джонс всегда была компанейским человеком. Друзей у неё имелось, хоть отбавляй, она носила почётное звание "душа компании" и считалась всеобщей любимицей. За словом в карман не лезла, могла в два счёта развеселить товарищей свежей шуткой и приукрасить неудавшийся вечер. В любой ситуации девушка не переставала лучезарно улыбаться и смеяться, заражая всех вокруг своей взрывной энергетикой, и только очень близкий и родной человек мог догадаться, что на самом деле порой твориться у неё на душе. Мерседес патологически не везло на личном фронте. Она уже почти смирилась с этой мыслью, перестала обращать внимание, продолжая жить в своё удовольствие, однако иногда, закутавшись в тёплый плед и приложив к губам чашку с ароматным чаем, ей становилось невероятно тоскливо и одиноко. Хоть она и старалась не падать духом, пыталась сама себя подбадривать, убеждать, что отсутствие молодого человека – не самая большая проблема, но временами её руки попросту опускались и она начинала заниматься самоедством. Искала происходящему разнообразные причины. Часто упрекала во всём судьбу и какой-то злой рок, преследующий её по жизни и упорно не оставляющий в покое. Порой винила во всём свою внешность: вес, рост, цвет кожи, да что угодно... А иногда серчала на сильный пол вцелом, дескать, все нормальные мужчины куда-то запропастились. И действительно, последний парень, который ей нравился, как изрекла сама Мерседес, оказался голубее некуда. С Паком у неё тоже не срослось, а к тому чернокожему футболисту, с которым Джонс обещала познакомиться, она так и не подошла.
Поэтому когда на горизонте появился Сэм, девушка засияла от радости. Мерседес не была избалована мужским вниманием, поэтому до конца не могла поверить, что ею наконец-таки кто-то заинтересовался. Девушке нравился Эванс. И пусть у него был анекдотично большой рот, причёска как у Джастина Бибера и шутил он иногда плоско и не к месту, но когда на выпускном Сэм пригласил её на танец и сделал комплимент, о котором она так давно мечтала, Джонс оказалась на седьмом небе от счастья. Признаться, она боялась начинать с парнем какие-то отношения. Опасалась, что его намерения окажутся несерьёзными, что он в какой-то момент её бросит ради миниатюрной профурсетки или же вообще, упаси Господи, окажется геем. Но Мерседес нравилось проводить с ним время. Ей льстило, когда Эванс оказывал ей какие-то незначительные, но всё же знаки внимания, было безумно приятно слышать в свой адрес слова нежности и замечать на себе его увлечённый взгляд. Всё это было чем-то новым и непривычным для Джонс, но происходящее ей, несомненно, доставляло море удовольствия. И, кажется, она впервые в жизни почувствовала себя настоящей девушкой.
Но вопрос Сэма по поводу каникул заставил Мерседес задуматься. С летом у неё были связаны не самые приятные воспоминания. Да, в это время года она часто гуляла с друзьями, ходила с ними в кино, пиццерию, посещала разнообразные вечеринки, организуемые по случаю отъезда домочадцев и прочие мероприятия. Однако были дни, когда эти самые друзья предпочитали проводить время со своими возлюбленными. Разъезжались кто куда на уик-энды, устраивали двойные свидания... И вот тогда Джонс снова оставалась одна, умываясь слезами под лирические песни и как волчица воя от тоски.

Девушка вздохнула и, перебирая пальцами края тетрадок, с горечью произнесла:
- Не знаю. Я не особо люблю лето. Последние каникулы я провела, лёжа в обнимку с подушкой за просмотром сопливых мелодрам и думая «О, Боже, ну почему у меня всё не так?»
Сэм усмехнулся и посмотрел на девушку.
- Значит, будем считать, что прошлые каникулы действительно были последними, проведёнными в одиночестве, потому что на это лето у меня имеются большие планы.
- И какие же? – Джонс подняла взгляд на парня, и он заметил, как в глазах девушки промелькнула искра заинтересованности.
- Как ты отнесёшься к ужинам в «Брэдстикс», посещению парка аттракционов, а так же походам в кино, на различные концерты и прочие пункты развлечений?
Мерседес недоверчиво вскинула бровь.
- Помниться мне, у кого-то не было денег... У тебя что, умер богатый родственник? Ты откопал на заднем дворе клад? – затем вытаращила глаза и ахнула. – Или.. Ты решил ограбить банк? Правда? Лучше признайся сейчас, предупреждаю, я не собираюсь быть твоей сообщницей...
- Нет... – засмеялся Эванс, обнажая белоснежные зубы. – Просто кто-то нашёл на эти каникулы работу.
Джонс улыбнулась и опустила голову. Она хотела ещё что-то спросить, но внезапно прозвучавший школьный звонок прервал её намерения. Девушка оглянулась и виновато посмотрела на Сэма.
- Ну что ж, мне пора...
- Да, мне тоже... – расстроено произнёс парень и, дотронувшись до её плеча, добавил: - Увидимся на репетиции.
- Хорошо, - кивнула девушка и развернулась, чтобы идти, однако сделав несколько шагов, услышала голос Эванса.
- Кстати...
Мерседес бросила вопросительный взгляд на парня.
- Про нас уже многие догадываются. Открою тебе страшную тайну, нам даже успели дать прозвище.
- И какое же?
- Кофе с молоком, - усмехнулся Сэм и, почесав затылок, направился вниз по коридору.
Девушка ещё некоторое время продолжала смотреть ему вслед, а потом всё же отправилась на занятия, безуспешно пытаясь убрать с губ появившуюся улыбку. Сидя на уроке, она ещё долго размышляла над словами Эванса и всерьёз начала надеяться, что прошлые каникулы действительно станут последними, которые она провела в ожидании чуда и в надежде на светлое будущее. Поскольку что-то подсказывало ей, что это самое чудо уже, кажется, произошло.

Без четверти одиннадцать. Бекки Джексон грустно смотрела, как стрелка начинает свой новый круг. Время неумолимо двигалось вперед. За окном давно уже стемнело, только неяркий свет уличного фонаря освещал безлюдную улицу. Бекки сидела за небольшим письменным столиком, погруженная в свои мысли, и гипнотизировала стрелки на часах. В соседней комнате спала мама, не зная, что ее дочь нарушает режим. На соблюдении установленного распорядка дня у мамы был поставлен пунктик. Ложиться спать – строго по расписанию. А Бекки хотела чувствовать себя обычной девочкой. Без правил, без ограничений, без режима. Только ее мнение обычно выслушивали в последнюю очередь. Выслушивали, но редко прислушивались.

В этот вечер Бекки не могла заснуть. Через час с небольшим начнется новый день. А значит – начнутся школьные каникулы. Бекки не любила каникулы. Слишком долгим ей казалось расставание со школой, тренером Сильвестр и с Ним. Дома она отчаянно скучала по любимым предметам, звонкам на перемену, по группе поддержки. Но самое главное – ей не хватало Его улыбки.

Каждые каникулы по предписанию врача мама отправляла ее в специальный санаторий. Взрослые считали, что детям с ее синдромом полезно находиться вместе. Раньше Бекки там очень нравилось. Никто не отводил взгляда, боясь посмотреть на нее, не стеснялся завести с ней разговор, не перебивал на полуслове ее болтовню вежливыми отговорками. Там была одна большая семья. Уютно, безопасно и спокойно. Но иногда, слушая рассказы других школьников, Бекки хотелось выйти за рамки постоянной опеки. Она мечтала провести время так, как хотелось ей самой. А потом Бекки влюбилась, и каникулы, а тем более этот санаторий стали ей в тягость. Несколько раз она просила разрешения остаться дома, на что мама неизменно отвечала: «Тебя же там все ждут, Бекки. Как же твои друзья? А миссис Харрис? Ты же ее любишь, правда?». Она, конечно, не могла знать, что кроме семьи Бекки любила только двух людей: тренера Сью и Его.

Одиннадцать часов. Бекки сверлила глазами будильник, надеясь, что стрелки остановятся. Как будто это могло остановить время.

Предстоящие каникулы должны были стать последними школьными каникулами Бекки. Мама уже договорилась со своей знакомой, что со следующего года вместо каникул Бекки будет помогать ей в небольшом цветочном магазинчике. «Нужно начинать взрослую жизнь», - эта фраза в последнее время не покидала их дом. Бекки понимала, что после школы ей надо будет где-то работать, потому что на ее поступление в колледж никто в их семье не рассчитывал. Но в глубине души девушка хотела учиться дальше. Может быть, тогда бы у нее получилось осуществить свою мечту – писать стихи. Потому что сейчас у нее никак не получалось выразить в словах то, что чувствует ее сердце.

Четверть двенадцатого. Стрелка часов сдвинулась еще на одно деление. Бекки вздохнула. Последние каникулы – и снова этот дурацкий санаторий. Рисование, чтение, лепка из глины, прогулки. Невыносимо.

Вечером, целуя Бекки на ночь, мама сказала, улыбаясь: «Это же в последний раз. Может быть, ты встретишь там хорошего мальчика и вы с ним подружитесь». Бекки только вздохнула. Зачем ей какой-то хороший мальчик, если есть Он. Футболист, популярный парень в школе, мечта многих девушек. И человек с самой замечательной улыбкой. Финн Хадсон. Бекки понимала, что для нее он недосягаем. Разве он обратит внимание на нее, когда рядом такая красавица, как Квинн? Но как можно приказать сердцу не любить? И Бекки любила. Всем сердцем.

Встречая девушку в коридоре, Финн всегда приветливо улыбался, и с этой улыбки начинался ее день. Многие говорили, что в Хадсоне, как во всяком футболисте, было больше силы, чем ума. Но разве это важно? Бекки знала главное – Финн добрый и заботливый. Ведь это его теплая улыбка согревала сердце, мечтавшее о любви. Из-за него девушка решила пройти отбор в группу поддержки, стремясь хотя бы таким образом стать немного ближе к нему.

Несколько раз Бекки хотела рассказать ему все, что она чувствует. Перед сном девушка прокручивала в голове предстоящий разговор, но, встретив Финна на следующий день, не решалась подойти. Она итак не очень хорошо говорила, а от волнения ее речь становилась совсем неразборчивой. Поэтому Бекки любила тайно, продолжая отчаянно завидовать Квинн и вспоминать тот день, когда на ее щеке до самого вечера теплел след его поцелуя.

Полчаса до полуночи. Новый день неотвратимо приближался. Бекки посмотрела на чемодан, который мама уже успела собрать. Завтра она будет уже далеко от этой ночи и от этих мыслей. Завтра ей уже будет все равно. А пока полночь не наступила, девушка продолжала надеяться, что время замрет.

Если бы у нее спросили, как она мечтает провести последние каникулы, Бекки, не задумываясь, ответила – видеть Его, смотреть в его глаза и ловить его улыбку. Но ведь чудес не бывает.

Дверь маминой комнаты скрипнула. Бекки выключила настольную лампу и быстро залезла под одеяло. В тишине громко продолжали тикать часы.

Когда стрелка перевалила за отметку «12», Бекки уже крепко спала. Начинался новый день.

Сантана вошла в пустой класс. Провела пальцами по клавишам рояля. Час назад закончилось собрание в Хоре, она хотела уйти домой, но решила посидеть тут еще немного. Бросила сумку, посмотрела на доску.

«Каникулы!»

Пак написал это на доске сегодня в порыве веселья, безудержного, нескончаемого. Полтора часа назад были бешеные танцы, попса из радиоприемника, подбрасывание в воздух учебников.

Сантана улыбнулась, вспомнив это, но в следующее мгновение ее улыбка померкла. Каникулы – это целых три месяца. Без нее.

Брюнетка похлопала глазами – ей нельзя плакать. В 10 лет она обещала себе, что не уронит ни одной слезы. И уже много раз нарушала это правило. А сейчас – нельзя, и все.

Сегодня Бриттани говорила о том, куда она поедет отдыхать. Говорила оживленно и радостно, делая резкие движения руками, так, что даже ее волосы время от времени подлетали вверх. А Сантана слушала, не вдумываясь – любовалась. Пухлыми губами, густо накрашенными вишневым блеском, очень вкусным, кстати. Она пробовала его, когда в последний раз целовалась с Бриттани. Это было довольно давно, но Сантана еще помнит, каково это. Сладко, очень сладко. Как мороженое. Вишневое.

Лето без нее. Без ее голубых глаз, похожих на озеро. Глаза Бриттани всегда очень пытливо и внимательно смотрят на окружающий мир, они хотят увидеть все, что есть на свете. Они безумно красивые, светлые, чистые. Детские.

Сантана открывает сумку и достает карманное зеркальце, салфетку и тушь для ресниц. Губы задрожали, но девушка держится из последних сил. Посмотрела в зеркало, глубоко вдохнула. Салфетка и тушь лежат рядом… ну, на всякий случай.

Три месяца без Бриттани. Без ее нескончаемых разговоров о всем подряд и восхищений новой серией Губки Боба, без трогательных улыбок на уроках.

Они всегда поддерживали друг друга, они были неразлучны. Они были лучшими подругами.

Сантана берет из сумки тетрадку по математике и открывает ее. На обложке в левом верхнем углу нарисовано сердечко. Под ним надпись не слишком ровным почерком розовой ручкой: «Б+С=ДН». «Бриттани + Сантана = Друзья Навеки».

Их дружбе был нанесен серьезный урон. И как только Сантану угораздило по-настоящему влюбиться в Бриттани? И пусть малышка Брит делает вид, что все понимает. Ничего она не понимает, но только она может успокоить подругу так, чтобы Сантана забыла о своих проблемах. Хотя сейчас у нее только одна проблема.

Каникулы.

У Сантаны был шанс. Даже не один – несколько. Несколько шансов. Первые она просто не использовала – тогда ей нравился Пак и другие горячие парни, она даже думать не могла обо всем остальном. Следующие она пыталась использовать, честно старалась обратить на себя внимание Бриттани, и вроде, даже получалось. Но не так, как хотелось.

Кажется, больше шансов не будет.

Непрошеная гостья – слезинка скатилась по щеке, смывая с длинных ресниц тушь. А за ней еще одна, и еще, но Сантана даже не замечала их. Зачем?

Все равно шансов нет.

Хотя нет… есть. Впереди еще один учебный год. Один год = один шанс. У Сантаны его пока еще нет. Но она не будет его просить, а просто возьмет. Попробует.

Начинаются каникулы. Последние каникулы.

Девушка смотрит в окно и… улыбается. Искренне, сквозь слезы, с надеждой.

Последние каникулы. Время, которое ей дал сам Бог. Время, чтобы решиться, подготовиться, все осознать и обдумать. Последний раз. А потом – они с Брит разминутся, улетят в разные города, и вряд ли будут вспоминать друг о друге…

Сантана встает со стула, берет сумку и выходит из кабинета.

Тушь остается в классе. Она проведет там все каникулы – последние каникулы в жизни Сантаны и Бриттани.

Светало. Сантана сидела на кухне, гипнотизируя взглядом чашку кофе. Не спалось. Черт возьми, она не могла заснуть практически каждую ночь этого паршивого лета! Всему этому были причины. Точнее, одна. Одна причина. Одна единственная девушка. Сантана устало вздохнула и опустила голову, спрятав лицо в ладонях. В памяти быстро замелькали картинки всех тех дней, часов, минут и мгновений, когда рядом была Бриттани. Вспоминать хотелось и не хотелось одновременно. Хотелось, потому что думать о Бриттани было вообще чуть ли не единственным желанием Сантаны этим летом. Наверное, поэтому ей и не спалось, - мысли с упрямой постоянностью посещали именно перед сном, когда ничем другим забить голову не представлялось возможным. Это сводило с ума.
Но воспоминаний было ничтожно мало, а будут ли новые - Сантана не знала. Потому что эти летние каникулы должны были стать последними перед тем, как их с Бриттани пути разойдутся в разные стороны. В том, что именно так и будет, девушка не сомневалась. Сантана не знала, что она собирается делать после школы. Но совершенно отчетливо понимала, что у Бриттаны совсем другие планы. Особенно, после того, как в ее жизни появился Арти...
Память перенесла девушку на несколько месяцев назад. Сантана непроизвольно нахмурилась, - воспоминания не были приятными. Когда девушка впервые осознала, что испытывает к Бриттани нечто больше, чем обычные дружеские чувства, она не испугалась, не пыталась врать себе и прятать возникшие ощущения где-то в глубоко душе. Девушка знала, что Бриттани разделяет ее чувства. Сантана была уверена, что они будут вместе, а вместе уже ничего не страшно. Страшно стало в тот момент, когда Сантана поняла, что в жизни непостоянной Бриттани появилось место для постоянных отношений. И отнюдь не с ней. Девушка никогда раньше не ревновала подругу к ее многочисленным парням, потому что знала, что она, Сантана, важнее для Бриттани, чем все остальные. Знала, что Брит всегда будет рядом. С появлением Арти уверенность пропала...
Сантана посмотрела на остывший кофе и вылила его в раковину. Бросила взгляд в окно - совсем уже светло. Девушка меланхолично побрела к кровати. Представить трудно, что темпераментная Сантана на себе испытает, что такое меланхолия. Но за все лето девушка уже почти подружилась с этим состоянием. Осознание того, что последние каникулы она проводит вдалеке от Бриттани, вгоняло в тоску. Вообще-то девушки никогда раньше не проводили лето вместе, у каждой были свои планы. Но тогда они постоянно созванивались, общались в социальных сетях, делились новостями. А сейчас мобильный Бриттани чаще всего предлагал оставить сообщение, и в сети она тоже не появлялась. Сантана поначалу злилась, убеждала себя, что ей плевать, давала себе обещания больше не звонить. Но очень скоро это состояние сменилось на что-то близкое к отчаянию. Жутко хотелось услышать голос подруги, увидеть ее, обнять...
Сантана выдохнула и отшвырнула подушку, - сон все равно не идет. Девушка вспомнила последний разговор с Бриттани в школе. "Все возможно", сказала она тогда. Что это значило? Может быть, что-то хорошее для их отношений, но Сантана боялась предполагать. Раньше она предпочитала действия раздумыванию, а теперь... Девушка разозлилась на себя. Нужно было давно что-то предпринимать, неопределенность убивала. Сантана решила, что даже если ей поначалу придется быть одной со своими отношениями против мнения всего мира, - она справится. Быть снова уверенной в своих силах оказалось приятно. Девушка вернула подушку на место, опустила голову и закрыла глаза.
Перед тем как заснуть, Сантана подумала, что это были последние каникулы, которые она провела без Бриттани.

День начался для Курта с смски Блейна, в которой тот желал ему доброго утра. Курт улыбнулся уголками губ и отправил ответ. Это было утро, о котором он мечтал ещё год назад. Но почему оно не радует его сейчас? Почему всё, что он чувствует в этот момент, это естественные утренние позывы? Ведь он знает это ощущение, он чувствовал его, когда был влюблён в Финна и тот всего лишь улыбался и кивал ему на прощание. Воодушевление, лёгкость, прилив сил.
Курт вздохнул. Наверное, ему нужно просто хорошенько отдохнуть. Не всё же сразу. Он поднялся и подошёл к туалетному столику. Меланхолия меланхолией, а утренние процедуры отменять нельзя. Курт посмотрел в зеркало и решительно сказал:
- Я счастливый парень. Я снова учусь в МакКинли. Я в хоре вместе с ребятами. Меня не так сильно достают как раньше. У меня есть замечательный парень. Чёрт, Курт Хаммел, я тебе завидую!
Но зависти он почему-то не испытал.
***
Запах бензина, шин и старых деталей, как ни странно, нравился Курту. Так пахнет мастерская. Так пахнет Берт Хаммел. А ещё этот запах ассоциируется у Курта с детскими воспоминаниями, когда отец учил его автомеханике. Тогда они проводили очень много времени вместе. Сейчас Берт показывает что к чему Финну. Тот схватывает быстро, хотя до этого ничего не смыслил в машинах. Курту немного обидно, но он уже не ревнует. Он устал от этого.
Поэтому новые машины принимать приходится Курту. Когда в воротах мастерской появляется блестящий на солнце красный кабриолет, парень закусывает губу. Машина далеко не первой свежести, но всё равно каждой своей линией выражает изящество. Кажется, это Ягуар 89го года. Свежая краска, но чуть битый бампер. Курт закусил губу сильнее. Как можно так неосторожно обращаться с таким красавцем?
Пока он рассматривал машину, владелец вышел из неё и окликнул его:
- Эй! Хаммел, дело есть.
Курт вскинул глаза на говорившего и немного сморщил носик. Ну кто бы мог подумать, что этот малыш будет принадлежать Паккерману?
- Дело? Ко мне? Хочешь, чтобы я позвал Финна?
Пак подошёл к Курту и, понизив голос, ответил:
- Нет. Вообще-то мне именно ты нужен.
Курт удивлённо посмотрел на футболиста. Что тому может понадобиться от него?
- Слушай, я же знаю, что ты в тачках хорошо шаришь. Посмотри мою крошку. Она в порядке, но я хочу узнать как долго она будет в порядке.
Курт с подозрением сузил глаза.
- Зачем тебе это? Собираешься провести все каникулы в дороге?
Ноа оглянулся по сторонам и, ещё понизив голос, прошептал:
- Вообще-то не только каникулы. Я собираюсь бросить школу. Только ты никому!
Хаммел даже чуть приоткрыл рот от удивления. Бросить школу на последнем году обучения? Что за глупость?! На неё способен только Паккерман!
- Ты понимаешь, мне всё равно: что с образованием, что без я никому не нужен. Какую мне дадут работу? И ты сам понимаешь, я же не на любую пойду. Этот год ничего не решит, я только потеряю его. Так что сейчас я твёрдо решил. Сейчас я еду в Калифорнию, а оттуда куда душа позовёт. Я хочу посмотреть океан и просто смыться отсюда.
"Смыться отсюда". Звучит заманчиво. Курт вздохнул. Если бы он мог, то сам бы смылся из Огайо.
- Представляешь, только солнце, ветер и какая-нибудь девчонка рядом. Это как... - Пак безостановочно болтал о своих планах, уже не заботясь о громкости, пока Курт осматривал Ягуар изнутри.
Наконец, он нежно захлопнул капот, вытер руки о какую-то тряпку и серьёзно посмотрел на Паккермана.
- Ты сошёл с ума? Да ты заглохнешь, даже не доехав до Индианы. Эта машина, конечно, в хорошем состоянии, но не настолько, чтобы так её мучить. Ты не сможешь ничего сделать, если с ней что-то случится. Готов поспорить, ты даже не знаешь где у неё коленвал. Всё. Решено. Я еду с тобой. Жди здесь.
Ноа и слова не успел сказать, как Курт исчез за дверью, ведущей куда-то вглубь. Через минут пять он появился, переодевшийся в простую белую рубашку и обтягивающие джинсы и с небольшим рюкзачком. Пак оценивающе осмотрел его.
- Если бы ты был девчонкой, я бы сказал что ты классно выглядишь и пригласил прыгать в тачку, но ты не девчонка, а в мои планы входит...
- Я не нарушаю твои планы. Я их корректирую, чтобы они по возможности могли бы быть выполнены. Кстати, а почему ты не поехал с Зайзес?
Ноа как-то разом поник.
- Хаммел, у меня больше полугода не было секса. У Паказавра! Ты понимаешь почему я теперь в свободном поиске.
Курт кивнул и закинул свой рюкзак в багажник.
- Я думал, ты придёшь с двумя чемоданами, больше тебя самого.
Курт фыркнул.
- Я собираюсь развеяться перед школой, а не сбегать вместе с тобой.
***
Наверное, не брать с собой мобильник было не самой удачной затеей, потому что искать на каждой заправке, при каждой остановке телефон Курту надоело уже на третий день. А не звонить папе чаще, чем раз в день он не мог - обещал. Поэтому на четвёртый он купил всё-таки новый. Пак обозвал его придурком, Курт не стал отвечать. Препираться ему надоело уже на второй день.
Миссури поприветствовал их проливным дождём, который они пережидали в самом дешёвом мотеле. Потому что приличные отели были не по карману Паккерману.
- Или этот мотель, или я сплю в твоём номере, - сказал тогда Пак.
Курта это убедило мгновенно. Но в отместку он гонял одноклассника в магазин на другой стороне улицы за газировкой и отдельно за едой. Несколько раз. Когда мокрый Ноа в очередной раз завалился в комнату Курта, а тот, невинно похлопав глазами, сказал, что забыл заказать самое важное, Паккерман, как был, прижал парня к стене и угрожающе пообещал расправу.
- Отойди от меня, Паккерман! Ты весь мокрый!
Панический вопль Курта привёл Пака в замешательство - тот не кричал, когда они его закидывали в мусорный бак или проделывали другие смешные штуки.
- Ты... ты испортил мою рубашку... - шёпот парня был полон боли и отчаяния.
Паккерман покорно пошёл в магазин в шестой раз за день, не понимая как оказался в такой ситуации.
***
Канзас встретил их спущенным колесом и душной жарой.
- Здесь красиво, - между прочим заметил Ноа, пока Курт менял колесо.
Вообще-то Пак предлагал свою помощь, но Хаммел почему-то только разозлился и обозвал его кем-то вроде криворукого имбецила. По крайней мере, Пак именно так перевёл себе этот пятиминутный монолог.
- Здесь Канзас. - просто ответил Курт. - Почему ты решил бросить школу? Я всё равно не понимаю как можно так беспечно относиться к своему будущему.
Паккерман пожал плечами.
- Разница есть для таких, как ты. А мне колледж не светит, так что от года ничего не изменится. Да ты не парься, всё равно никто не заметит.
Это прозвучало беспечно, но Курт почувствовал то, что осталось за словами. "Никто не заметит". До них никому нет дела. Поколение ненужных детей во время безразличных взрослых.
***
В Колорадо они умудрились потеряться и три дня потратили на то, чтобы разобраться в какую сторону им ехать. Спросить дорогу им почему-то не пришло в голову.
Разумеется, как только они выехали к Большому каньону, они устроили привал.
- Потрясающе, это просто великолепно, - шептал Курт.
А Ноа, которому наскучило смотреть на камни через минуту, смотрел на своего спутника. И ведь за всё это время им не попалась ни одна девушка-хитчхайкер. Так что Пак даже не жалел, что взял с собой Хаммела. Почему бы и нет? Он неплохой попутчик. И, наверное, он сам бы сдался ещё в начале пути, если бы ехал один.
- Почему ты поехал со мной?
Курт, не поворачивая головы, затараторил, словно давно ждал этого вопроса:
- Это отличная возможность отдохнуть, посмотреть разные места, я ведь и был-то только в Лиме, Далтоне и Нью-Йорке. И я никогда не путешествовал на машине. К тому же когда, если не сейчас? В следующем году не будет не до этого, потом годы в колледже. А потом уже не будет такого шанса. И...
- Нет. Скажи почему ты на самом деле поехал со мной.
Ноа не много знал о девчонках, но когда они так вот отвечают заготовками, то их нужно пытать дальше, а потом они будут доверять тебе и разрешат всё на свете.
Курт задумчиво посмотрел на Паккермана.
- Я счастлив, очень счастлив. У меня всё хорошо, - он замялся, но продолжил. - Но я не чувствую счастья. Я думал, что мне нужно побыть вдали от всего этого счастья, чтобы соскучиться по нему.
- А что в итоге?
- А в итоге я смотрю на этот каньон и понимаю, что испытываю от него больше эмоций, чем от собственного парня.
Пак мог пересчитать все реснички Курта, взгляд того был необычным... уязвимым. И Пак понял, что вот он, этот момент! Он потянулся к Хаммелу и коснулся его губ своими. Мягко, ненавязчиво. И тут же получил кулачком под дых. Испуганный взгляд Курта говорил, что он даже не понял что произошло.
- Извини, - через силу выдавил Ноа, - привычка.
Курт фыркнул.
- Придерживай свои привычки при себе.
Он отвернулся, но Пак успел заметить, что тот покраснел. Почему нет? Секс с Куртом явно не приведёт к чьей-нибудь беременности. Хаммел симпатичный и... к нему тянет, как к девчонкам. Пак ухмыльнулся. В дело вступает Паказавр.
***
Юта смотрела на них, как на двух идиотов. Молодой мальчишка, выжимающий из старенького автомобиля под сто миль в час и его попутчик, ловящий руками ветер, и кричащий что-то о том, что они обязательно разобьются, но он убьёт водителя, если тот сбросит скорость.
***
Неваду они проехали, подпевая всем песням подряд, что лились из приёмника. К концу штата они оба охрипли, но, смеясь, продолжали петь.
***
Когда они въехали в Калифорнию, Курт замолчал. Он не говорил ни слова, пока они не доехали до океана.
- Купаться? - спросил Пак.
Курт покачал головой. Им удалось каким-то чудом найти пустующий заливчик и сейчас Курт сидел на капоте Ягуара и смотрел на водную гладь. Ноа пожал плечами, разделся догола и бросился к океану. Вода в заливе была тёплой, она обласкивала парня, как горячая черлидерша.
Накупавшись, он подошёл к Хаммелу, облокотился о капот, прикрыл глаза. Курт насмешливо спросил:
- Не боишься, что я на тебя наброшусь?
- Может, я только этого и жду, - не открывая глаз.
Но Курт не комментировал его слова слишком долго. Ноа взглянул на парня. Тот смотрел на Паккермана словно хотел что-то сказать, но не находил слов. Кажется, он пытался прилично выразить что-то нецензурное. Пак выпрямился, притянул к себе за затылок Курта и уверенно поцеловал, словно ставя все точки. Он сразу же напрягся, ожидая удара, но Курт ответил ему. Страстно, торопливо, не опытно.
- Почему я не стесняюсь тебя? - оторвавшись спросил Курт. - Почему я не смущаюсь ни твоей наготы, ни того, что целуюсь с тобой, ни того, что мне это нравится. Поче...
- Со мной всегда так. Я покажу тебе всё... - Пак медленно провёл ладонью вверх по бедру Курта.
***
- Хаммел, я ведь не буду всю жизнь... так. Однажды я женюсь на девушке-еврейке и она родит мне маленьких Паказавров с ирокезами и большими носами.
- О, Паккерман, я вообще-то тоже не собираюсь прозябать с тобой в этом маленьком геененавистническом городке и слушать твоё еженедельное "я не гей".
- Так значит, курортный роман?
- Да.
- И я потом вернусь к Лорен?
- Да.
- А ты к Блейну?
- ...
- Хаммел?
- Да. Так всё и будет.
Ноа смотрел на лениво закатывающийся диск алого солнца и чувствовал тем самым редким чутьём, что всегда подсказывало ему верный поворот: Курт лгал. Но понять в чём именно он лгал, Паккерману было не по силам. Но он и без того знал, что время всё расставит по местам. По нужным местам. И он даже не заметил своего решения вернуться. Он просто знал, что отвезёт Курта домой.

P.O.V. Рейчел
Я только что вышла из душа и собиралась высушить волосы, как услышала мелодию Rihana – Unfaithful, которая стояла у меня на звонке. Это был Пак, а так как он просто так мне никогда не звонил, вопрос у него был срочный. Ну, я так думала…
-Привет…эээ…Рейчел, - поздоровался Ноа
-Чего тебе Пакерман? –не очень вежливо спросила я, вопросительно подняв левую бровь, как в фильмах
-А чего сразу так невежливо-то? – усмехнулся он, - Ладно, дело не в этом. Сэм и Мерседес предложили встретиться и потусить…эм… не волнуйся, только хористы.
На последнем слове я облегчённо выдохнула
-Ну, я конечно не против, ты же знаешь, я обожаю, когда мы все вместе собираемся, устраиваем музыкальные батлы, я как всегда выигрываю и… - затараторила я
-Стоп, останови ход твоих мыслей!
-А? да, конечно! Когда? И…по какому случаю сбор?
-Слушай, Рейчел, что случилось с твоей догадливостью за это лето? Это между прочим последние летние каникулы, когда мы все вместе, рядом. Мы решили отметить последний день каникул, в общем, завтра у меня, в 6 вечера
-Хорошо, я приду – запрыгала от счастья я
-Я и не сомневался, - произнёс Пак, и я услышала короткие гудки.
Ура! Я наконец-то всех увижу! Я никого не видела уже две недели, так как уезжала с папами отдыхать на гавайские острова. Мы конечно же собирались до того, как я уехала, но это уже другая история… Ладно, стоп, вернёмся к завтрашнему party. Я думаю будет весело, раз мы встречаемся у Пака, значит выпивка будет по-любому и её будет много…очень много. Надо придумать, что мне одеть!
Я встала с кровати, и подбежала к шкафу, резко распахнув дверку, я стала перебирать мои прекрасные наряды.

P.O.V. Пак
Я пошёл открывать дверь, ведь уже было 6:05, и гости всё прибывали и прибывали. Уже пришли Сантана, Куинн, Арти с Бриттани, и Курт. Сантана яростно о чём-то спорила с Куинн, я не вникал в тему спора, а Курт с Бриттани обсуждали наряд Бриттани, видно ему не понравились её босоножки. Я открыл дверь, и увидел Мерседес с Сэмом.
-Эй, вы всё ещё встречаетесь? – первым делом спросил я. Не, ну а что? Мне интересно просто!
-А тебе бы хотелось что нет? – с издёвкой ответил вопросом на вопрос Сэм, - Да! И чтоб ты знал, я люблю Мерседес!
Мерседес только улыбнулась и посмотрела на своего парня.
-Окей! Больше не лезу – ответил я и пропустил их в дом.
Таааак…не ожидал, что Сэм с Мерседес продержится всё лето! Надо снять стресс… Пойду-ка я проверю сколько у меня бухла лежит в заначке!... Ага, три ящика пива, ящик водки…мало! Катастрофически мало! Ладно, Финн потом сбегает в магазин, я его уговорю
Прошло 15 минут…
-Я как на правах хозяина, произнесу первое слово, - стоя произнёс я с бутылкой пива в руках. – Как вы все знаете, сегодня последний день наших совместных каникул, поэтому кое-кто из нас предложил встретиться и запомнить этот вечер на всю жизнь! Так что…зажигаем!! – в конце я уже не сдержался и попросту громко крикнул…очень громко. И тут, совсем ожиданно, началось…звук музыки, шум, хохот и звон бутылок. Да! Я люблю это дело! Ведь не будь я Пакозавром, я был бы прилежным ботаником, но, слава богу, этого не произошло. Еееее! А вот и начались танцы, Рейчел как заведённая, скакала по всей комнате, время от времени прилипая к Финну и…ко мне? Ооо…
-Да детка! – через всю комнату проорал я, видимо этого никто не услышал, из-за громкой музыки, кроме самой Рейчел, так как я не увидел взглядов друзей, а может они просто привыкли к моим выходкам.
Звонок в дверь.
Кого там ещё принесло? Вроде бы все свои тут, а…я понял, это наверняка Блэйн, пришёл проверить своего маленького мальчика Курта.
-Пойду открою! - громко выкрикнул Майк, стоящий ближе всех к двери.
Музыка закончилась, и я нажал кнопку «стоп», чтобы увидеть того, кто пришёл, ведь мне как хозяину не помешает знать, кто пришёл ко мне домой. Тишина. И вдруг…Мы увидели в дверном проёме знаменитую кудрявую голову, это был мистер Шу! Чёёёёрт…вот дерьмо! Кто его только догадался пригласить? Ааааа! Отметили блин!

P.O.V. Бриттани
Ой, у меня голова закружилась от такой музыки, пойду-ка я присяду. «Ой!» - что-то выкрикнуло подо мной. Аааа…это был мой любимый Барти! Ой, или как там его….всё время забываю… Я не слезла с него, не-а, вы ничего такого не подумайте! Я знаю, что он не чувствует свои ноги, значит ему всё равно не тяжело. Вот мне повезло с парнем! Я могу сидеть у него на ногах, он меня катает на своей коляске, а я издаю звуки как у машины: «Вжжжж...жжжжж...ж...» Это так весело! Только я один раз упала по неосторожности. Я летала! Подняла руки и полетела, правда потом очень больно ударилась при падении…очень больно. Эм…я забыла о чём говорила… Ах, да! Я, значит присела к Арти, вот и вспомнила как его зовут! Какая я молодец! Присела значит, чмокнула его в губы и услышала дверной звонок. Я сначала подумала, что это телефон звонит, и спросила у Арти «Это твой телефон звонит? Или мой?» Он только покачал головой, хватит ему пить! Всё-таки я решила, что это мой телефон и полезла искать по всем карманам мой розовенький телефон. Нет…не мне…Тогда кому?
-Пойду открою! – услышала я голос Майка. Открою кого? Не поняла я, и тут музыка утихла, и в двери показался мистер Шу.
-Вы всё-таки пришли! – выкрикнула я и подбежала к Шу, не забыв, наброситься на него и крепко обнять
-Бриттани, это ты пригласила мистера Шу? – спросила ошарашенная Сантана
-Да ребят, меня позвала Бриттани, а вы что против? – улыбнулся Уилл
-Мы…неееет…вы что – забубнили мои друзья по хору, - просто неожиданно…
Всё-таки я молодец!
-Пойду вымою руки! – проговорил мистер Шустер и ушёл на кухню
-Зачем? Зачем, Бриттани, ты его пригласила? Мы хотели вообще-то напиться как следует, ведь завтра школа! Последний год! – стал судить меня Пак
-Я думала, вам мой сюрприз понравится… - опустила голову я – ему же скучно одному сидеть дома, а с нами весело!
-Да…не соскучишься
-Ноа, не лезь к Бриттани! Правильно сделала, что пригласила его – обратилась Сантана к Бриттани, взяв её за руку
Что дальше происходило, я совершенно не помню, видно пиво ударило мне в голову, проснулась я, спустя три часа на диване, где горой лежали пустые бутылки из-под выпивки.
Открыв глаза, я увидела милую картину, можно так сказать если я увидела пьяного мистера Шустера, который зажигал посередине комнаты без футболки? Думаю да… Я не помню, когда он успел выпить, или не так…напиться! Да…этот день я запомню надолго…

P.O.V. Уилл
О боже! Что я делаю? Я танцую брейк-данс с бутылкой в руках, в доме своего ученика?! Стоп…когда это произошло? Надо вспомнить…Мне позвонила Бриттани и пригласила на вечеринку к Паку…это я помню...помню как приехал сюда на машине...но почему я танцую без майки О_о!!! полностью пьяный??? Ох…это мне предстоит узнать…В глазах темнеет…

P.O.V. Пак
Я проснулся от того, что солнце слепило мне глаза, медленно встав, я огляделся. Мистер Шу, звезда вчерашнего вечера лежал в обнимку с Финном на диване, остальных я не помню, ведь главное было – мистер Шу.
-Ребяяяят! – тихо прошептал Финн, – помогите мне!
Я тихо разбудил Майка, Арти, Сэма, чтобы высвободить Финна от коварных лап пьяного Шу. С горем пополам Финна мы освободили, теперь Мистер Шустер обнимал бутылку из-под водки…Да уж! С пацанами мы пришли к выводу, что надо прибраться в комнате, и может быть проснувшись, наш учитель испанского не вспомнит вчерашний вечер. Разбудив всех девушек, предварительно зажав рот Рейчел, мы начали тихо и аккуратно прибираться в комнате. Сколько же мусора! Стоп!
-Девчонки, признавайтесь, чей это лифчик! – достал я предмет...ээээ...как это выразиться правильно? Рейчел подскочила, и забрала как оказалось её предмет…эээ…да! Неожиданный поворот!
Спустя полчаса в комнате было идеально чисто, хоть на фотоаппарат снимай и показывай своим внукам, как должна выглядеть комната после вечеринки. Последним штрихом уборки была пустая бутылка, заключённая между рук танцора диско. Я резко вытянул её из его рук, отчего он проснулся.
-Эээ! Ребят, где я? – открыл глаза мистер Шу и попытался встать, но сразу же упал опять на диван…даааа! Во всём виноват алкоголь! Сразу же вспомнил я пьянку зимой у Рейчел дома…
-Мистер Шу, вы у меня дома, не волнуйтесь, - присел я на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с ним. – Вы что-нибудь помните?
-Эм…ни-че-го. Совсем! – мы помогли ему сесть на диване, и я мысленно подумал «Ну и хорошо!»
-Может, вы мне напомните? – неуверенно спросил он
Оооо нееет!
-Мы вчера просто собрались, чтобы обсудить, как прошло наше лето, - быстро протараторил я первое что пришло на ум, и чтобы никто быстрее меня ничего не ляпнул
-А почему тогда я пьяный в хлам? – чуть пошатываясь, спросил Уилл
-А это надо у вас спросить, вы таким уже к нам и пришли - сказала Куинн
-Да? Ничего не помню! Последний день каникул я навсегда запомню, точнее окончание того дня – сказал мистер Шустер и схватился за голову.
А все хористы синхронно подумали: «Я навсегда запомнил(а) эти каникулы!» Ведь мистер Шустер не знал, о всех наших встречах…